31
августа 1991 года, голосуя за государственный суверенитет, депутаты
Верховного Совета Узбекской Советской Социалистической республики вряд
ли предполагали, что спустя 20 лет у руля независимого Узбекистана будет
стоять тот же президент, которого они избрали годом ранее. Ислам
Каримов сдержал свое слово, заявив в начале 90-х, что «править будет
долго».
Зарубежные оппоненты президента Узбекистана нередко обвиняют его в том,
что он не желал независимости. Мне кажется, что это обычная подмена
понятий. Каримов стремился к государственной самостоятельности, но как
человек умный понимал, что большая страна – в первую очередь, большие
возможности для любого народа в ней проживающего. Время показало, что
логика двадцатилетней давности не была ошибочной. К примеру, узбеки,
начиная с 70-х годов прошлого столетия, осваивавшие земли российского
Нечерноземья, были такими же гражданами страны, как и те, кто исконно
проживал на этих землях. Сегодня они – «понаехавшие».
Да, решение о строительстве суверенного Узбекистана было принято, когда
стало очевидным, что, образно говоря, находиться на корабле, получившем
многочисленные пробоины и стремительно уходящем ко дну, значит
подвергнуть смертельному риску народ страны. Но этот факт не стоит
расценивать как негативный. Он был продиктован конкретной политической
ситуацией того периода и не имел альтернативы. Слишком значимы были в
обществе усиленно разогреваемые прессой стремления к национальной
самоидентификации, слишком велик был уровень эйфории от якобы грядущей
свободы, автоматически несущей на своем крыле достаток и благополучие.
Это потом люди придут к выводу, что от игр на национальной гордости,
приведших к расчленению большого государства на полтора десятка малых,
народы только проиграли. Но как это в популярном тезисе? «Кто не жалеет о
распаде СССР – у того нет сердца, а кто стремится его воссоздать – у
того нет разума».
О чем важно помнить сегодня? Будь 20 лет назад во главе Узбекистана
другой человек – слабее, зависимее, и нынешняя ситуация во всем регионе
могла быть принципиально иной. Той, которую моделировал, к примеру,
Збигнев Бжезинский. С войнами и массовыми убийствами на этнической и
религиозной почве, всеобщей разрухой, презрением к общечеловеческим
ценностям и человеческой жизни в принципе.
Как отстраивает суверенный Узбекистан Ислам Каримов? Внутренняя политика
президента все больше опирается на жесткий силовой модуль, исключающий
дискуссии, неподчинение и политическое противостояние. Каримов не хочет,
чтобы его отвлекали от главного – построения сильного и
жизнеспособного, в его понимании, государства. Он слишком дорожит
отпущенным Богом временем, чтобы тратить его на споры. Спорят пусть
потомки. После него.
Если говорить о внешней политике, то за 20 лет о Каримова неоднократно
«спотыкались» и Восток, и Запад – он по-прежнему не позволяет через себя
перешагнуть, вынуждая уважать и себя, и государство, во главе которого
стоит. «Для нас независимость – не просто осознание своей свободы, а
прежде всего право по собственной воле и в национальных интересах
обустраивать свою жизнь, строить собственными руками свое будущее.
Поэтому само собой разумеется, что никакая интеграция не может быть нам
навязана извне, если она ущемляет свободу, независимость и
территориальную целостность нашей страны или продиктована какими-то
идеологическими обязательствами» – цитата из его книги, изданной во
второй половине 90-х годов.
Ислам Каримов – хрестоматийный восточный политик. Изощренный ум тонкого
психолога, подкрепленный точнейшим математическим расчетом, волчье
чутье, парализующая царедворцев воля и безграничные амбиции личности,
уверенной в своем историческом предназначении. Отсюда – Тамерлан как
национальный символ современного Узбекистана. Черное и белое в
президенте Узбекистана сосуществуют без противоречий.
В Узбекистане Ислама Каримова боятся, ненавидят и боготворят. Для одних
он – эталон главы государства – суровый, но справедливый. Для других –
ненавистный диктатор, подмявший под себя 28 миллионов соотечественников,
задыхающихся от нехватки свежего воздуха, именуемого свободой.
Лет десять назад в народе президента ласково называли Папой. Сейчас в
ближайшем окружении его за глаза уважительно называют Дедом. А еще
отстраненно – Катта. Большой – в переводе с узбекского. В каждом
определении прослеживается трансформация отношения к национальному
лидеру.
В последний год за рубежом все чаще задаются вопросами, уйдет ли Ислам
Каримов с поста главы государства досрочно, как произойдет процесс
передачи власти. Скажу сразу: любые предположения о том, что президент
уйдет добровольно, беспочвенны. Высказывать подобные версии, значит
абсолютно не знать президента, пришедшего во власть для того, чтобы
войти в историю на белом коне в качестве основателя Республики
Узбекистан. Суверенного государства. Сильного, авторитетного и
экономически состоятельного. Независимый Узбекистан для него, как
ребенок, бросить которого, пока у тебя есть силы, безнравственно по
определению. Да и сам Каримов иногда словно ребенок радуется каждому
построенному заводу, каждому инвестиционному проекту, каждой
дополнительно собранной тонне хлопка или зерна. Радуется и гордится.
Другой вопрос, моделирует ли он ситуацию на отдаленную перспективу?
Бесспорно. И в первую очередь, рассчитывает на сильный, самостоятельный и
дееспособный парламент как гарант стабильности и целостности
государства.
Резонный вопрос, зачем Каримову самому расшатывать авторитарную модель государственного устройства?
Как человек умный, он понимает, что не может править вечно, а посему уже
сегодня необходимо сделать ставку либо на личность, равную себе (что
исключено по определению), либо на триединство властей, базирующееся на
саморегулирующемся балансе и компромиссе интересов региональных элит.
Пока баланс и компромисс поддерживает он сам, что хрупко, поскольку
субъективно и временно.
Президент не уверен, что судьба и далее будет благосклонна к
Узбекистану, делегировав ему в будущем в качестве лидера человека с
государственным уровнем мышления, а не ставленника узкой олигархической
группы с таким же узким кругозором. Он не понаслышке знает, как можно
организовать любые выборы в любой стране, возведшей
командно-административные рычаги в ранг оптимата.
Именно поэтому Каримову уже сегодня необходимо выстроить гибкую, но
устойчивую систему сдержек и противовесов, которая не позволит его (пока
еще гипотетическому) преемнику разбазарить страну или способствовать ее
дроблению на удельные ханства. А опасения такие небезосновательны.
Принимая во внимание, что даже в классическом авторитарном государстве
каждый последующий правитель либеральнее предыдущего, а каждый,
пришедший ему на смену, либеральнее последующего, можно с высокой
степенью достоверности смоделировать общественное брожение, центробежные
силы которого поставят под сомнение территориальную целостность
Узбекистана. С учетом этнической и региональной неоднородности страны
такую опасность лучше иметь в виду, нежели игнорировать.
Другими словами, президент, известный своим прагматизмом, не только
искренне желает видеть сильную и эффективную законодательную власть,
исключающую диктатуру в будущем, но и кровно заинтересован, чтобы эта
власть состоялась. Правда, после него, не сейчас. Сейчас законодателям
позволен лишь легкий кастинг, когда ногу можно и от бедра, но руку –
непременно под козырек.
Далее. Осенний политический манифест Ислама Каримова, предполагающий
изменения законодательства, в том числе и конституционного порядка,
направленные на освобождение прессы, совершенствование судебно-правовой
системы и так далее. Спрашивается, зачем все это узбекскому лидеру?
Хочет прослыть либералом? Вряд ли. Напрочь лишенный политического
кокетства, он с народом давно не заигрывает: правит, как считает нужным,
а живет, будто впереди целая вечность. Скорее, президент стремится
успеть оставить достойное политическое наследство в виде законодательной
базы, исключающей изменение конституционного строя или сводящей к
неизбежному минимуму шансы на его изменение.
Получится ли? Не знаю. Проблема Каримова в том, что он один. Друзей нет,
соратников либо убрал, либо растерял. Круглый сирота в своем служении Народу и Отечеству. Отец-одиночка, если хотите.
Остались солдаты, готовые выполнить приказ. Плюс коррумпированная
челядь, подобострастно и преданно заглядывающая в глаза, но давно
наловчившаяся технично блокировать его инициативы. Она кровно не
заинтересована в том, чтобы деятельность всех ветвей и уровней
законодательной, исполнительной и судебной власти стала прозрачной и
доступной. Чиновники непременно найдут способ обойти любой закон,
отбирающий у них присвоенное ими же право командовать народом, а не
исполнять его волю.
… Много лет назад Ислам Каримов заметил, что «опереться можно только на
то, что оказывает сопротивление». Авторство формулы, честно говоря,
принадлежит не ему, однако дело не в этом. За двадцать с лишним лет
пребывания на вершине государственной власти умный, энергичный, желающий
процветания своему народу человек, фактически сам выбил из-под себя
опору, подменив ее, образно говоря, ортопедическим матрацем. Допускаю,
что на таком матраце комфортно почивать, но от него проблематично
оттолкнуться, если хочешь сделать рывок вперед.
Прогнется, мгновенно угадав потаённые желания бренного тела, примет его
форму и не отпустит. А если быть до конца честным, уже прогнулся и не
отпускает.
Сергей Ежков
31 августа 2011 года.