«США утверждают, что на постсоветском пространстве ведутся исключительно мирные экспериментальные и научно-исследовательские работы. Однако, если выяснятся факты использования их биолабораторий в запрещённых целях на Украине, то будет дискредитирована вся военно-биологическая программа Пентагона. Это будет означать, что любая центральная референс-лаборатория или зональная биологическая лаборатория, которую финансировали США в любой другой стране, могла использоваться ими в целях создания и испытания биологического оружия», – заявил российский эксперт по Центральной Азии Дмитрий Попов в своем интервью на Ia-centr.ru.
– Заместитель госсекретаря США Виктория Нуланд на днях заявила, что США обеспокоены тем, что «материалы биологических исследований из украинских лабораторий могут попасть к России». Чего боится Вашингтон?
– Нервозная реакция Вашингтона и Киева показательна. После начала специальной военной операции России украинский Минздрав экстренно направил в биолаборатории на места, которые финансировал Пентагон, распоряжение уничтожить коллекции опасных патогенов (соответствующие документы опубликовало Минобороны РФ).
Заявления о том, что тем самым украинская сторона хотела обезопасить данные объекты от разрушения и дальнейшего возможного заражения, не выдерживают критики. Российская армия и ВКС делают все возможное, чтобы сберечь мирное население, и не стали бы наносить удары по хранилищам вирусов и бактерий – возбудителей опасных заболеваний.
Более обоснованной выглядит другая версия: американцы и лояльный им режим в Киеве попытались не допустить попадания образцов биологических агентов в руки российских военных, поскольку это могло бы стать материальным подтверждением проведения на территории Украины запрещённых работ с биологическим оружием.
Россия, как следует из заявления Следственного комитета РФ, продолжит сбор доказательств о возможном нарушении Конвенции о запрещении биологического и токсинного оружия (КБТО) 1971 г. на Украине с использованием сети биолабораторий, оборудованных США.
– Когда о возможных исследованиях биологических лабораторий США на постсоветском пространстве стала появляться информация – ей многие не поверили. Как вы считаете, почему?
– Российские эксперты и официальные лица достаточно давно заявляют о том, что военно-биологическая деятельность Пентагона на постсоветском пространстве потенциально может нести серьёзные риски безопасности как для России, так и для государств, размещающих соответствующие объекты на своей территории.
В прошлом аргументы российской стороны зачастую игнорировались, не воспринимались всерьёз, забалтывались. От Москвы требовали доказательств. Их было сложно предъявить в силу специфики биологических работ, которые курировали американцы в соседних странах. Среди особенностей подобной деятельности – закрытый характер проектов, тонкая грань между военными и «мирными» исследованиями, использование персонала биолабораторий «втёмную» и т.д.
Однако даже тогда, когда настораживающие факты, касающиеся этой темы, вскрывались (например, публикация документов экс-министра госбезопасности Грузии Игоря Гиоргадзе в сентябре 2018 г. об экспериментах в центре Лугара в Тбилиси), многие государства-партнёры США закрывали на это глаза.
Не исключено, что эти страны были просто заинтересованы в модернизации своих исследовательских объектов и санитарно-эпидемиологической инфраструктуры за чужой счёт, забывая при этом, что «бесплатный сыр» обычно бывает в мышеловке.
– Могут ли биологические лаборатории США на Украине иметь какие-то общие задачи (цели) с объектами, находящимися в Центральной Азии?
– Подавляющее большинство из нескольких десятков указанных лабораторий на Украине, в Грузии, Азербайджане, Армении, Казахстане, Таджикистане* и Узбекистане является частью единой системы, которую военное ведомство США последовательно разворачивает в постсоветских странах и в ряде других регионов мира, представляющих для Америки стратегический интерес.
Все объекты создаются, финансируются и управляются по общей схеме (с некоторыми исключениями в зависимости от требований принимающих государств). Их курирует Агентство по уменьшению угрозы Министерства обороны США (DTRA). Подрядчиками выступают американские инженерно-строительные корпорации Bechtel, Raytheon, Black & Veatch и др. К исследованиям привлекаются американские военные структуры – Армейский научно-исследовательский институт им. Уолтера Рида, Медицинский исследовательский институт инфекционных заболеваний армии США, военные университеты**.
Американская сторона утверждает, что с помощью этой инфраструктуры ведутся исключительно мирные экспериментальные и научно-исследовательские работы. Однако, если выяснятся факты использования биолабораторий в запрещённых целях на Украине, то будет дискредитирована вся военно-биологическая программа Пентагона. Это будет означать, что любая центральная референс-лаборатория или зональная биологическая лаборатория, которую финансировали США в любой другой стране, могла использоваться ими в целях создания и испытания биологического оружия. Остаётся надеется, что без ведома принимающей стороны.
– Как обнародование доказательств по биологическим исследованиям США на Украине повлияет на подобные объекты в Центральной Азии? И повлияет ли?
– Прежде всего, компетентным ведомствам Казахстана, Узбекистана и других государств, которые взаимодействуют с Министерством обороны США в биологической сфере, предстоит внимательно проанализировать информацию, которая поступает с Украины.
Не исключено, что в перспективе по этому вопросу будут обнародованы новые данные, которые могут побудить страны постсоветского пространства пересмотреть прежние подходы к сотрудничеству с Пентагоном. По-новому на ситуацию заставляет посмотреть и пандемия коронавируса, которая продемонстрировала всю серьёзность потенциальных биологических рисков для экономик и безопасности всех без исключения государств.
Что касается России, то в Москве как минимум рассчитывают на транспарентность работы любых биолабораторий с западным финансированием вокруг границ РФ. Однако, если подозрения о нарушениях на Украине требований КБТО подтвердятся, российская сторона будет иметь полное право добиваться от своих партнёров в регионе (особенно по ОДКБ) отказа от продолжения любых военно-биологических проектов США на их территории.
С аналогичными требованиями может выступить и Китай, который, судя по последним заявлениям из Пекина, также весьма обеспокоен военно-биологической активностью американцев в удалённых от США регионах.
*В Таджикистане западными компаниями, аффилированными с военной промышленностью США, создана сеть бактериологических лабораторий в Согдийской и Хатлонской областях, в Душанбе и в республиканской туберкулезной больнице «Шифо» в городе Вахдате. В 2013 году на базе Гастроэнтерологического института города Душанбе была открыта лаборатория биологической безопасности, лаборатория такого уровня является единственной в странах Центральной Азии. Она оснащена оборудованием для проведения бактериологических, культуральных и молекулярно-генетических исследований по диагностике наиболее опасных инфекций, таких как туберкулез, СПИД, малярия, гепатиты, геморрагическая лихорадка и т.д. Любопытно, что к оборудованию этой лаборатории была привлечена французская компания «Фонд Мерьё», известная скандалом в странах Африки, где ее специалисты под видом вакцинации от малярии вводили женщинам-африканкам препараты, блокирующие детородную функцию. Во все эти лаборатории доступ предельно ограничен и весь их руководящий персонал представлен иностранными специалистами.
** Важно, что большая часть зарубежных проектов DTRA реализуется через де-юре частные организации, не входящие в структуру Пентагона и потому формально неподотчетные другим государственным институтам США, например, конгрессу США. В свою очередь, государственные органы США снимают с себя формальную ответственность за их деятельность. Руководители военных программ DTRA являются собственниками этих частных компаний-подрядчиков, а персонал таких военных биолабораторий обладает дипломатическим иммунитетом.
Центральная референс-лаборатория (ЦРЛ) в Алма-Ате формально относится к «Казахскому научному центру карантинных и зоонозных инфекций» (КНЦКЗ) министерства здравоохранения РК и занимается исследованиями в области профилактики, распространения и предупреждения карантинных и зоонозных инфекций. Это бывший, созданный еще в 1948 году и работавший как общерегиональный до 1990-х годов, Среднеазиатский научно-исследовательский противочумный институт, руководивший работой 18-ти противочумных станций всех республик Средней Азии (кроме Туркмении) и Казахстана. По опубликованным данным, Казахстан тратит на работу КНЦКЗ около 680 тысяч долларов ежегодно, DTRA — до 2 млн. долларов, немецкий бундесвер — не менее 300 тыс. евро. Дополнительные каналы текущего финансирования — контролируемый НАТО «Международный научно-технический центр», базирующийся в Нур-Султане, на 95% финансируемый правительствами стран НАТО. По линии этого центра координируются и финансируются разработки не только медицинского и биологического характера, но и исследования в области космического мониторинга, сейсмологии, геоинформационных технологий, экологии и природных ресурсов, особенно водных запасов. Подрядчиками (исполнителями) этих исследований в странах Центральной Азии являются научные организации местных стран-участниц, как правило, под руководством или при участии специалистов из США и других западных стран, среди которых преобладают бывшие (или действующие) военные.
