Бывший президент СССР Михаил Горбачев умер на 92-м году жизни. Об этом заявили в ЦКБ, передают российские информагентсва.
«Вечером 30 августа после тяжелой и продолжительной болезни скончался Михаил Сергеевич Горбачев», — сообщили в ЦКБ.
В июне пресс-секретарь «Горбачев-фонда» Владимир Поляков заявил, что Михаил Горбачев страдает от заболевания почек и проходит курс лечения, в том числе гемодиализ. Также он связал ухудшение здоровья 91-летнего бывшего президента СССР с возрастом.
Президент России Владимир Путин отреагировал на смерть бывшего президента СССР Михаила Горбачева, заявив, что он глубоко соболезнует в связи со смертью политика.
Перестройка и «Новое мышление»
В 1985 году на внеочередном пленуме ЦК КПСС 54-летнего Горбачева избрали генеральным секретарем, с 1 октября 1988 года он также занимал и пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР, таким образом совмещая высшие должности государства и партии.
Тогда же Горбачев объявил о программе реформ, которую позже назвали перестройкой. В Советском Союзе объявили политику гласности, в результате которой в 1990 году упразднили государственную цензуру. Узаконили частное предпринимательство, во внешней политике провозгласили «Новое мышление».
Современники оценивают последствия проводимых им реформ неоднозначно: по мнению многих, именно эти изменения стали толчком к началу распада СССР. К концу 1980-х — началу 1990-х годов в результате противоречивости и непоследовательности в осуществлении перестройки произошло обострение кризиса во всех сферах жизни общества.
Парад суверенитетов
В 1990 году на внеочередном третьем Съезде народных депутатов СССР Горбачева избрали первым и последним президентом Советского Союза. Несмотря на то, что в 1990 году в стране прошел референдум о сохранении СССР как единого государства и большинство населения высказалось за сохранение Советского Союза, начался «парад суверенитетов» — Верховные советы союзных республик один за другим принимали решения о суверенном праве на самоопределение, что на практике означало выход из СССР.
В апреле 1991 года Горбачев подписал соглашения с руководителями десяти союзных республик о совместной подготовке проекта нового Союзного договора, призванного сохранить Советский Союз, подписание которого назначили на 20 августа. 19 августа 1991 года ближайшие соратники Горбачева, включая «силовых» министров, объявили о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП). Они потребовали от находившегося на отдыхе в Крыму президента введения в стране чрезвычайного положения или временной передачи власти вице-президенту Геннадию Янаеву.
После провала попытки переворота 21 августа 1991 года Горбачев вернулся к исполнению функций президента, но его позиции значительно ослабли. Спустя три дня объявил о сложении полномочий Генерального секретаря ЦК и о выходе из КПСС.
25 декабря после подписания Беловежских соглашений о ликвидации СССР Горбачев заявил о прекращении своей деятельности на посту президента. «Я ни разу не пожалел, что не воспользовался должностью генерального секретаря только для того, чтобы поцарствовать несколько лет» — признался Михаил Горбачев в телевизионном обращении к народу 25 декабря 1991 года, объявляя о своей вынужденной отставке.
Тогда же Михаил Сергеевич с горечью сказал: «Судьба так распорядилась, что когда я оказался во главе государства, уже было ясно, что со страной неладно… Страна теряла перспективу. Так дальше жить было нельзя — надо было кардинально все менять». Характерная деталь: когда уходящий президент уже несуществующей державы закончил прощальную речь, он обнаружил, что ему даже не налили воды в стоящую на столе чашку.
После отставки он выступал с лекциями, давал интервью, основал Международный фонд социально-экономических и политологических исследований. Пользовался большой популярностью на Западе. Удостоен там множества наград и почётных званий, в том числе Нобелевской премии мира 1990 года.
Что касается взаимоотношений первого президента СССР и первого президента России, — это отдельный и сложный сюжет. Как известно, Михаил Сергеевич и Борис Николаевич, мягко говоря, недолюбливали друг друга, но оба они войдут в историю России как выдающиеся русские реформаторы. В этом смысле они похожи на Витте и Столыпина, которые тоже испытывали взаимную личную неприязнь. Но один из них в свое время поставил страну на новые рельсы, а другой продолжил по ним движение. Как и в случае с этими историческими личностями, ни Горбачев, ни Ельцин не виноваты в том, что потом все пошло в другую сторону. История их помирит и в любом случае все расставит по своим местам — когда-нибудь, возможно, оба станут столпами национального мифа о становлении новой постсоветской России.
Михаила Горбачева похоронят на Новодевичьем кладбище в Москве, в родовом захоронении рядом с супругой.
«На Горбачева можно свалить все» — Фёдор Лукьянов
Умер Михаил Горбачёв. Последний советский генсек ушёл, когда от его политического наследия, главным содержанием которого он считал окончание холодной войны, не осталось ничего. Даже доброй памяти, потому что в конце концов обиженными, озлобленными, иногда до озверения, остались все. И те, кто должны быть ему по гроб жизни благодарны.
Горбачёв – подходящая фигура, чтобы свалить на него всё: и то, что было до него, и то, что стало после. Особенно сейчас, когда творится вакханалия, непосредственные корни которой уходят именно в то время – распада СССР как единой страны и как системообразующей части мира. Истории неважно, чего хотел и к чему стремился государственный деятель, судят его по практическому результату.
Те, кто помнят атмосферу, которая предшествовала приходу Горбачёва, знают, насколько сильно к тому моменту обрыдло предшествовавшее и как хотелось другого. Может быть, не всем поголовно, но очень-очень многим. Так что Горбачёв возник не из инопланетных сфер и не из пробирки ЦРУ, а из чаяний утомлённого общества. И попытка к этому обществу обратиться была чрезвычайно им желанна, отсюда и феноменальная популярность МС на первом этапе реформ.
Ошибки перестройки, усугублённые соратниками и использованные оппонентами (а может – наоборот – использованные соратниками и усугублённые оппонентами), привели к краху политического курса Горбачёва. Но то самое обращение к обществу, которое на некоторое время воспряло и испытывало душевный порыв к переменам, осталось неповторимым. Не повторённым. Пришедшие на смену деловито конвертировали порыв во власть и собственность для себя, довольно быстро сделав вывод, что этим самым обществом лучше управлять в ручном режиме – от греха.
Маятник русской истории качается мерно – из одной крайности в другую. Светлые, с наивным перехлёстом, зачастую идеалистические до откровенного невежества, но искренние мечтания второй половины восьмидесятых обернулись мрачной мизантропией сегодняшнего общественно-политического гиперреализма, умудрённого опытом обманутого доверия и желающего отплатить сполна.
Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»