На днях МИД РФ заявил: «рассуждения о «красных линиях» остались в прошлом из-за позиции США. Штаты недвусмысленно заявили о стремлении нанести России стратегическое поражение». Выступление Байдена, в котором он сообщил об отправке на Украину танков Abrams, однозначно подтвердило правоту второй части этого оценочного суждения. Но вот про ее первую часть этого не скажешь. И сам Байден, и его администрация де-факто заявили о готовности уважать «красные линии» Кремля. Другое дело, что с точки зрения американского Белого дома эти линии проходят совсем не там, где они проходят с точки зрения Кремля.
На этом очень важно заострить внимание. Это важно даже не в плане того, кто победит в конфликте на Украине, а в плане того, сумеет ли человечество пережить 2023 год.
В переполненном оговорками выступлении Байдена был среди прочего и следующий пассаж: «Сегодняшнее объявление основано на желании стран по всему миру во главе с Соединенными Штатами Америки помогать Украине защищать их суверенитет и территориальную целостность. Это не угроза наступления на Россию. Это именно то, о чем идет речь. Если бы российские войска вернулись в Россию — туда, где они должны находиться, — эта война была бы закончена сегодня».
Попытка сделать миролюбивую мину при агрессивной игре? Не без этого, конечно. Однако сводить значимость этого тезиса президента США исключительно к пиаровской игре, как мне кажется, тоже не стоит.
Вот посвященное «красным линиям» России заявление официального представителя Совета национальной безопасности США Джона Кирби, в котором «доктрина Байдена» раскрывается и углубляется: «Мы не воспринимаем то, что они (русские) говорят, пренебрежительно. Но танки должны помочь Украине эффективно бороться на открытом пространстве, чтобы защитить их суверенитет и вернуть территории».
Сравните это спокойное и деловое «мы не воспринимаем то, что они говорят» с тем потоком воинственной риторики, который ежедневно доносится из Киева, Варшавы, Таллина, Риги, Вильнюса и далее по списку. В чем причина этого контраста? Не в том, что в перечисленных выше столицах государств Восточной Европы у власти находятся американские марионетки, как это представляется некоторым авторам в России. Зеленский и иже с ним — это тоже политические игроки с известной долей самостоятельности.
Однако есть политические игроки первого разряда, а есть второго, третьего и четвертого. США — это, как нет нужды повторять, игрок первого разряда. Игрок, который «командует парадом» и смотрит на ситуацию не с высоты (правильнее, наверное, будет сказать с низоты — если такого слова до сих пор в русском языке не было, то пора его изобрести) своего местечкового болота, а с высоты птичьего полета. И вот что прекрасно видно с «высоты полета Байдена»: при всей важности успешного для Вашингтона разрешения украинского конфликта он с американской точки зрения ни в коем случае не должен перерасти в лобовое военное столкновение США и РФ.
Если выражаться совсем по-простому, то американцы не хотят нарываться и доводить дело до порога ядерной конфронтации. Им хочется «и рыбку съесть, и косточкой не подавиться» — и победить в гибридном конфликте на Украине, и не подвергнуть при этом минимальному риску свою собственную безопасность.
Ясно, что для Кремля подобная постановка вопроса абсолютно неприемлема. Поэтому, будучи реалистами, американцы предложили сейчас Москве то, что, по крайней мере, с их точки зрения, может в нынешних условиях считаться взаимовыгодным компромиссом.
Наиболее полное, яркое и исчерпывающее описание «красных линий» Кремля содержится в телевизионном обращении Владимира Путина к гражданам РФ 21 сентября 2022 года: «В Вашингтоне, Лондоне, Брюсселе прямо подталкивают Киев к переносу военных действий на нашу территорию. Уже не таясь, говорят о том, что Россия должна быть всеми средствами разгромлена на поле боя с последующим лишением политического, экономического, культурного, вообще всякого суверенитета, с полным разграблением нашей страны…
Тем, кто позволяет себе такие заявления в отношении России, хочу напомнить, что наша страна также располагает различными средствами поражения, а по отдельным компонентам — и более современными, чем у стран НАТО. И при угрозе территориальной целостности нашей страны, для защиты России и нашего народа мы, безусловно, используем все имеющиеся в нашем распоряжении средства. Это не блеф».
Нынешние заявления Байдена и Кирби свидетельствуют о том, что в Вашингтоне путинский посыл «это не блеф» был очень хорошо и четко услышан. Фактически Москве сейчас предлагается следующие неформальные правила геополитической игры (если смотреть с американских позиций, то речь идет именно об игре): внутри Украины участники гибридного конфликта имеют право если не на все, то почти на все. Но при этом США гарантируют неприкосновенность территории России — не от локальных ударов, жертвой которых постоянно становится, например, Белгородская область, а от массированного наступления со стороны усиленной западными танками (а потенциально — и другим оружием) Украины.
Разумеется, возникает вопрос: что именно американцы считают сейчас российской территорией? Ясно, что «новые регионы» РФ не входят в эту систему американских гарантий: они являются сейчас главным полем боя.
Но вот Крым — это не «новая», а самая что ни на есть «старая» территория России. Понимают ли это американцы? Отдают ли они себе отчет, что в этом вопросе для Кремля не может быть никаких компромиссов?
Еще один важный вопрос: насколько США могут гарантировать, что режим Зеленского и его истеричные союзники из соседних с Россией и Украиной стран Восточной Европы будут действовать в рамках заданных из Вашингтона правил игры? Угрожая недавно ударами по Москве, функционер офиса Зеленского Михаил Подоляк говорил о некой «внутренней эскалации… в РФ». Но ясно, что такая «эскалация» может быть только внешней — прямо или косвенно инспирированной из Киева.
Пока я писал этот текст, поступило сообщение о важном заявлении Дмитрия Пескова — заявлении, которое можно считать своеобразным ответом на слова Байдена и Кирби: «Из европейских столиц, из Вашингтона постоянно звучат заявления о том, что направление различных систем вооружения, в том числе танков, на Украину никоим образом не означает вовлеченность этих стран или альянса в боевые действия, которые происходят на Украине. Мы с этим категорически не согласны… Все, что делает и альянс, упомянутый мною, и столица, воспринимается как прямая вовлеченность в конфликт, мы видим, что она растет».
Все верно, растет. Но Россия не меньше, чем Америка, заинтересована в том, чтобы не переводить конфликт на Украине в ядерную (или аналогичную по степени своей опасности) фазу. Идею Байдена перевести конфликт на Украине из режима драки без правил в режим драки с некими неформальными правилами ни в коем случае нельзя считать мертворожденной.
Михаил Ростовский