Аналитик по каспийской энергетике Джон Робертс сомневается, что Туркменистан сможет убедить покупателей газа в своей надёжности, так как он не способен к заключению обязательных к исполнению соглашений купли-продажи.
На сайте eurasianet.org аналитик приводит примеры, на основании которых он сделал такой вывод.
Туркменистан имеющий один из самых больших запасов природного газа в мире чуть более года назад положил конец десятилетиям нерешительности и объявил о серьёзном отношении к экспорту на западные рынки. Для любой другой страны такое заявление вызвало бы неистовую волну ухаживаний со стороны потенциальных покупателей и компаний, заинтересованных в разработке экспортных сделок. Но, как показали события, с Туркменистаном процесс был медленнее и сложнее, чем можно было бы ожидать.
В марте туркменский президент Сердар Бердымухамедов подписал в Турции, как казалось, знаковое соглашение, открыв путь для «своповой сделки», позволяющей поставлять туркменский газ в Иран, который затем поставлял бы такой же объём собственного газа в Турцию. Турецкие чиновники были уверены, что коммерческое соглашение последует быстро. Министр энергетики Турции Алпарслан Байрактар объявил в телевизионном интервью 26 июля, что в ближайшие несколько дней вылетит в Ашхабад, чтобы заключить сделку, по которой 1,5-2,0 млрд кубометров газа в год из Туркменистана будет экспортироваться в Турцию через Иран. Поставки могут начаться уже в январе 2025 года, и газ может быть реэкспортирован в Европу.
Казалось, что это уже решенная сделка. Но до сих пор коммерческое соглашение всё ещё ожидает подписания. Если оно будет заключено, соглашение с Туркменистаном станет крупным переворотом для Анкары, которая с конца 1990-х годов пытается поставлять туркменский газ в Турцию и которая стремится поставлять больше газа откуда угодно, чтобы снизить свою зависимость от России и Ирана. Старые контракты с Россией и Ираном, на которые приходится около половины спроса Турции на газ, истекают в течение следующих двух лет, и на сегодняшний день нет никаких признаков того, что какой-либо из них будет продлён.
Это стало бы шансом для Ашхабада доказать, что он может быть надёжным поставщиком, достойным внимания европейских покупателей газа. Сделка могла бы в достаточной степени убедить западных инвесторов профинансировать строительство выделенного трубопровода через Каспийское море, который нужен Туркменистану, если он собирается экспортировать газ в Европу в больших объёмах. Но, как это было на протяжении всей постсоветской эпохи, получить твёрдое обязательство от туркменских чиновников оказалось непросто.
Байрактар объявил о готовящейся сделке до своего визита в Туркменистан 29 июля. Его поездка должна была продлиться всего один день, но её продлили ещё на один день. В итоге министр вернулся в Турцию, по-видимому, не имея ничего, кроме соглашения о том, что обе стороны продолжат переговоры.
Ни одна из сторон не раскрыла никаких подробностей о том, почему ожидаемое соглашение об обмене на экспорт туркменского газа в Турцию через Иран не было заключено.
Недавний опыт Азербайджана, которому удалось заключить соглашение с Туркменистаном об импорте газа через свопы с Ираном, может пролить свет на вышеизложенные события. В конце 2021 года Баку заключил соглашение об обмене, в рамках которого Туркменистан будет отправлять около 2 млрд куб. м газа в год на северо-восток Ирана, а тот будет отправлять такой же объём собственного газа в Азербайджан. Обмен начался в начале 2022 года и, как сообщается, к середине года шёл настолько хорошо, что три партнёра достигли соглашения об удвоении объёма торговли. Но по причинам, которые никогда не были подтверждены, удвоение объёма не произошло, и к январю этого года торговые операции, по-видимому, прекратились: циркулировали сообщения о том, что Туркменистан, воодушевлённый первоначальным «успехом» операции, пытался поднять цену на газ сверх той, которую Азербайджан был готов заплатить.
Похоже, что Ашхабад попытался использовать тактику взвинчивания цен и с Турцией.
Опять же, как и в случае с азербайджанским соглашением о свопах, Ашхабад может переусердствовать в турецких переговорах. У Анкары нет недостатка в других вариантах. В мае Турция заключила соглашение о покупке СПГ с Exxon Mobil, подробности которого ещё не объявлены. А 2 сентября государственный импортер газа Турции Botas подписал десятилетнее соглашение с Shell на импорт 4 млрд куб. м СПГ в год — вдвое больше запланированного импорта свопов из Туркменистана. Два дня спустя турецкие официальные лица уведомили, что ожидают подписания ещё одного крупного соглашения о СПГ на конференции Gastech, которая пройдёт в Хьюстоне 17–20 сентября.
Реальным проигравшим является Туркменистан, объясняет Джон Робертс, — Турция по-прежнему является лучшим вариантом для Туркменистана, чтобы разрабатывать новый крупный экспортный маршрут. Природа энергетических рынков показывает, что для успеха любой сделки по экспорту газа ключевым фактором является надёжность. Туркмены должны доказать, что они надёжные партнёры.