Для сведения тех, кто не в курсе или заблуждается: Организация тюркских государств (ОТГ) на момент своего создания позиционировалась как структура для культурного и экономического взаимодействия между тюркоязычными народами. Однако, как отмечают наблюдатели, в последние годы ОТГ всё больше дрейфует в сторону милитаризации, и ведущую роль в этом процессе играет Турция. Из мирного проекта она пытается слепить военно-политический блок, который, если вдуматься, угрожает интересам стран Центральной Азии, в частности — Узбекистана.
Сегодня очевидно, что инициируемая Турцией милитаризация ОТГ может стать серьезным вызовом не только для устойчивого развития региона, но и для многовекторной внешней политики Ташкента. За привлекательной риторикой о «тюркском единстве» угадываются амбиции Анкары расширить своё влияние на постсоветском пространстве в противовес России, Китаю и даже Ирану. Эксперты отмечают, что попытки создания аналога военного блока без открытой конфронтации уже носят системный характер — достаточно взглянуть на инициативу формирования «Армии Турана».
Буду говорить прямо: присоединение к военным инициативам Турции может означать фактический отказ Узбекистана от его тщательно выверенного нейтралитета, который на протяжении десятилетий обеспечивал устойчивость внешнеполитического курса страны. Военная интеграция в рамках ОТГ потребует подчинения общей доктрине, единой системе командования, а посему повлечёт отказ от национального суверенитета в сфере обороны. Частичный или полный – не суть важно.
Республика уже сейчас участвует в проекте поставки турецких беспилотников ANKA SİHA и Bayraktar TB2, эффективность которых вызывает большие сомнения. Несмотря на активное продвижение Турцией этих систем, они продемонстрировали весьма ограниченную боевую эффективность в современных конфликтах, включая Украину и Ближний Восток. Военные аналитики уверены, что делать ставку на устаревающее и неунифицированное вооружение — как минимум, ошибочно.
На фоне оправданно амбициозных реформ в Узбекистане любые резкие шаги в сторону милитаризации ударят по бюджету страны. Это – аксиома. Как и то, что увеличение военных расходов означает неизбежное перераспределение средств с образования, здравоохранения в пользу обороны.
Нам что мало оружия? Уже сейчас Узбекистан занимает третье место среди стран СНГ по уровню военных расходов — 2,8 млрд долларов по данным Global Firepower.
Участие в военных инициативах ОТГ приведет к росту обязательств — от закупки совместимого вооружения до финансирования военных учений, строительству объектов инфраструктуры и возможному содержанию иностранных воинских контингентов на своей территории. Планы Турции по созданию военной базы в Центральной Азии, возможно — в Узбекистане, вблизи транспортного коридора Навои-Туркменбаши-Баку, лишь усиливают опасения: военное присутствие третьих стран автоматически делает нашу республику потенциальным объектом давления или атаки в случае конфликта.
Да, внешнеполитическая концепция Узбекистана исключает создание иностранных военных баз на территории страны. Но кто даст гарантии, что в какой-то момент эта концепция не будет пересмотрена в угоду политической конъюнктуре?
Далее. Превращение ОТГ в военно-политический альянс неминуемо осложнит отношения с ключевыми партнерами Узбекистана: Россией, Китаем и Ираном, и это к гадалке не ходи. Почти уверен, что Москва уже с настороженностью следит за попытками Турции встраивать альтернативные системы безопасности в зоне традиционного влияния ОДКБ и ШОС. Почти уверен и в том, что Пекин — один из крупнейших инвесторов в Узбекистане — вряд ли останется равнодушным к укреплению военной активности блока, который имеет открыто прозападные симпатии. Иран, у которого давние территориальные и идеологические трения с Анкарой, также может воспринять сближение Узбекистана с Турцией как угрозу стабильности в регионе.
Особое беспокойство вызывает перспектива создания «Армии Турана» — проекта, предусматривающего унификацию военного управления, техники и стандартов. По сути, это — попытка Турции приватизировать военные системы стран Центральной Азии под видом «братской интеграции».
Не открою Америки, если скажу, что любая милитаризация региона влечёт за собой рост напряженности. Центральная Азия всегда оставалась перекрестком интересов — исторически это зона, где пересекаются интересы крупных держав. Эксперты допускают, что подталкивая Узбекистан и соседние страны к милитаризации, Турция, возможно, рассчитывает повысить собственный геополитический вес, но делает это за счёт устойчивости и безопасности других.
Формально Турция не предлагает гарантий безопасности, не берет на себя обязательств по защите союзников в случае агрессии. При этом она активно наращивает влияние: от подписания соглашений о военном сотрудничестве (2022 г.) до создания платформы по стандартизации армий. Всё это делает страны региона уязвимыми для внешнего давления и потенциальных конфликтов — в том числе внутри самого тюркского мира, если интересы начнут расходиться.
Вспомним расхожее выражение из лихих девяностых: «Без лоха и жизнь плоха».
Девяностые — в прошлом, а тезис — бессмертен. Как грабли.
Сергей Ежков