Безопасность Центральной Азии, соседствующей с особо беспокойным сегодня Афганистаном, – не пустое слово для Китая, поставляющего газ из Туркменистана и рассчитывающего на реализацию своих проектов по маршрутам «Пояса и пути». Может ли появление на территории стран региона частных военных компаний стать реальным методом защиты интересов для Китая? На эту тему рассуждает китаист, заведующий сектором международных военно-политических и военно-экономических проблем Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Василий Кашин.
Под частными военными компаниями (ЧВК) часто понимают любые компании, оказывающие услуги в сфере безопасности за рубежом, но это не так. Общепринятое определение дано в Документе Монтрё, согласно которому, частная военная компания оказывает услуги по вооруженному сопровождению конвоев, охране объектов, по обслуживанию военной техники, обучению персонала работе с пленными, включая ведение допросов, по работе с разведданными.
Любую охранную деятельность называть деятельностью частной военной компании нельзя.
Документ Монтрё – итог инициированных в 2006 году правительством Швейцарии и Международным комитетом Красного Креста международных переговоров. Призван содействовать уважению международного гуманитарного права и стандартов в области прав человека.
В Китае, как и в России, нет законодательства о частных военных компаниях, но КНР имеет мощнейший сектор охранного бизнеса, связанный либо с Народной вооруженной милицией (аналог Росгвардии), либо с Народно-освободительной армией Китая (НОАК). Личный состав компаний формируется вышедшими в отставку старшими офицерами этих структур.
Китайские охранные компании уже действуют в Центральной Азии, в частности, в Кыргызстане, но порой обслуживаются местным персоналом и маскируют свою национальную принадлежность. Присутствие таких частных структур неизбежно везде, где есть крупные китайские инвестиции.
Китай уже поднимал вопрос о возможности присутствия более масштабного охранного бизнеса, но у руководителей центральноазиатских государств это не встречает энтузиазма. Возможен поиск промежуточных вариантов, когда китайцы будут либо действовать в каких-то рамках, либо будут создаваться совместные предприятия с российскими и местными компаниями. Остро проблема стоит не в ведущих странах региона, а там, где слабое государство и проблема с обеспечением безопасности, например, в Кыргызстане, либо Таджикистане.
В 2017 году появились публикации о строительстве китайцами двух крупных тренировочных лагерей в Афганистане по подготовке сотрудников охранных компаний, работающих за рубежом, куда консультантом был приглашён бывший руководитель компании Blackwater – Эрик Принс. В дальнейшем это сотрудничество, выгодное обеим сторонам, прекратилось. Возможно, из-за острого кризиса в американо-китайских отношениях.
Китайская инвестиционная активность в странах Центральной Азии снижается в последнее десятилетие. Приоритетом для китайских охранных компаний сейчас является, во-первых, район Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК), где действительно имеют место огромные инфраструктурные инвестиции и большие проблемы с безопасностью, а во-вторых, Африка.
Отдельная тема – это то, что может произойти в случае резкой дестабилизации обстановки в центральноазиатском регионе, прежде всего из-за Афганистана. Китай осторожно подходит к применению своих вооруженных сил за пределами страны, но может финансировать отдельные структуры, как это сделали в Афганистане, или оставить персонал, который будет помогать эксплуатировать технику, как это было, например, на севере Мьянмы.