30 января первому президенту Узбекистана Исламу Каримову исполнилось бы 84 года. Рожденный в год Тигра под созвездием Водолея, он бессменно правил страной 27 лет. Ислам Абдуганиевич сдержал свое слово, заявив в начале 90-х, что «править будет долго».
Зарубежные оппоненты первого президента Узбекистана нередко обвиняли его в том,
что он не желал независимости. Мне кажется, что это обычная подмена понятий. Каримов стремился к государственной самостоятельности, но как человек умный понимал, что большая страна – в первую очередь, большие возможности для любого народа в ней проживающего.
Да, решение о строительстве суверенного Узбекистана было принято, когда стало очевидно, что, образно говоря, находиться на корабле, получившем многочисленные пробоины и стремительно уходящем ко дну, значит подвергнуть смертельному риску народ страны. Но этот факт не стоит расценивать как негативный. Он был продиктован конкретной политической ситуацией того периода и не имел альтернативы. Слишком значимы были в обществе усиленно разогреваемые прессой стремления к национальной
самоидентификации, слишком велик был уровень эйфории от якобы грядущей свободы, автоматически несущей на своем крыле достаток и благополучие. Это сегодня люди пришли к выводу, что от игр на национальной гордости, приведших к расчленению большого государства на полтора десятка малых, народы только проиграли. «Кто не жалеет о распаде СССР – у того нет сердца, а кто стремится его воссоздать – у того нет разума».
О чем важно помнить сегодня? Будь 30 лет назад во главе Узбекистана другой человек – слабее, зависимей, и нынешняя ситуация во всем регионе могла быть принципиально иной. Той, которую моделировал, к примеру, Збигнев Бжезинский. С войнами и массовыми убийствами на этнической и религиозной почве, всеобщей разрухой, презрением к общечеловеческим ценностям и человеческой жизни в принципе.
Как отстраивал суверенный Узбекистан Ислам Каримов? Внутренняя политика президента опиралась на жесткий силовой модуль, исключающий дискуссии, неподчинение и политическое противостояние. Каримов не хотел, чтобы его отвлекали от главного – построения сильного и жизнеспособного, в его понимании, государства. Он слишком дорожил отпущенным Богом временем, чтобы тратить его на споры. Он не терпел инакомыслия, но к здравомыслящим относился с пониманием.
Если говорить о внешней политике, то о Каримова неоднократно «спотыкались» и Восток, и Запад – он не позволял через себя перешагивать, вынуждая уважать и себя, и государство, во главе которого стоял. «Для нас независимость – не просто осознание своей свободы, а прежде всего право по собственной воле и в национальных интересах
обустраивать свою жизнь, строить собственными руками свое будущее. Поэтому само собой разумеется, что никакая интеграция не может быть нам навязана извне, если она ущемляет свободу, независимость и территориальную целостность нашей страны или продиктована какими-то идеологическими обязательствами» – цитата из его книги, изданной во второй половине 90-х годов.
Ислам Каримов был классическим восточным политиком. Изощренный ум тонкого психолога, подкрепленный точнейшим математическим расчетом, волчье чутье, парализующая царедворцев воля и безграничные амбиции личности, уверенной в своем историческом предназначении. Отсюда – Тамерлан как национальный символ современного Узбекистана. Черное и белое в президенте Узбекистана сосуществовало без противоречий.
В Узбекистане Ислам Каримов для одних был эталоном главы государства – суровым, но справедливым. Для других – диктатором, подмявшим под себя народ, задыхающийся от нехватки свежего воздуха, именуемого свободой. Его боготворили, боялись или ненавидели. Но над ним никогда не смеялись. В первые десять лет в народе президента ласково называли Папой. Затем – Дедом. В каждом определении прослеживалась трансформация отношения к национальному лидеру.
Ислам Каримов понимал, что не может править вечно, а посему было необходимо сделать ставку либо на личность, равную себе, либо на триединство властей. Не успел ни того, ни другого.
Президент не был уверен, что судьба всегда будет благосклонна к Узбекистану, делегировав ему в будущем в качестве лидера человека с государственным уровнем мышления, а не ставленника узкой олигархической группы с таким же узким кругозором. Он не понаслышке знал, как можно организовать любые выборы в любой стране, возведшей командно-административные рычаги в ранг абсолюта. Он не успел или не пожелал выстроить гибкую, но устойчивую систему сдержек и противовесов, гарантирующую стране демократическое развитие.
Первый президент желал видеть сильную и эффективную исполнительную власть. Законодательной и судебной он позволял минимальные вольности, когда ногу можно и от бедра, но руку – непременно под козырек.
Проблема Каримова была в абсолютном отсутствии единомышленников. Друзей не было. Кого убрал сам, кто ушел, не дожидаясь, пока уберут. Оставались солдаты, готовые выполнить приказ. Плюс коррумпированная челядь, подобострастно заглядывающая в глаза.
С тем и живем.