Тема статьи «Мир в условиях кризиса. Сценарий для XXI века». И здесь возникает иногда вопрос: а вот зачем простому человеку вообще знать про мировые проблемы. Ну самый простой ответ – это интересно и важно. Как говорил ненавистник России Черчилль: «Как важно и интересно знать всё, что происходит в мире». Но есть ещё одна причина. Она совершенно практическая. В современном мире, особенно после 1945 года, граница между внешним глобальным и государственным локальным носит пунктирный характер.
Знать, что происходит на мировом уровне, нужно, чтобы выстраивать свою личную стратегию, которая определяет отношение к реальности. Например, глобалисты хотят отменить наличные деньги. Я знаю людей, которые говорят, «хорошо, карточкой удобно оплачивать». Да, действительно, удобно. Но при этом человек оказывается полностью под колпаком. Ему могут в любой момент перекрыть карточку.
Наконец, последнее по счёту, но не по значению. Необходимо понимать, что происходит в мире, потому что мир действительно вползает в кризис, и аналогов тому кризису, в который мы вползаем, нет. Потому что этот кризис комбинирует в себе черты сразу трёх исторических кризисов. И сегодня наши решения, обусловленные адекватным знанием, повлияют на судьбы наших детей и внуков.
Я глубоко уверен, что каждый из нас – это только звено в родовой цепи, часть соборной личности. Наши предки, мы и наши потомки. И всё, что мы сейчас делаем – скажется на наших детях. Мы принимаем решение, какое образование должны получить наши дети, чтобы у них была максимальная свобода манёвра, чтобы к любому изменению они были готовы – психологически, эмоционально, интеллектуально.
В чём суть нынешнего исторического момента. Я закончил институт в 1973 году, мне было 22 года. Я никогда не мог представить, что моё поколение окажется на таком переломе. Потому что я рос в спокойное время. Потом всё пошло по нарастающей. Дело в том, что с каждым трёхлетием, пятилетием всё больше событий помещается в единицу времени. И самое обидное, что современная наука оказалась к этому не готова. Образование всегда отстаёт от науки, но нынешняя наука в обществе очень здорово отстаёт от реальности. По сути, нужна новая наука. Кстати, на Западе этим озаботились, но опять же не университеты, а ЦРУ и Ми-6.
В чём суть нынешней ситуации? Она проста. Почти умер капитализм. Говоря сегодня о капитализме, который находится в терминальном кризисе, надо иметь в виду, что глобальные элиты во многом перестали скрывать свои планы, их обслуга пишет об этом открыто. Если во времена СССР идеологи буржуазии стыдливо прикрывались демократией, правами человека и т.п., то сейчас им стесняться некого, ибо, по их ощущению, никто больше не накажет «буржуина»: нет страны, откуда прискачут красные армии с мальчишами-кибальчишами, — «плохиши» торжествуют. Однако, похоже, радоваться им недолго: мировой кризис беспрецедентных масштабов накроет и их.
Монополизировав «верхний этаж», глобальное пространство, новые хозяева никого сюда не пустят, т.е. выступят в качестве ультраглобалистов и в то же время деглобализаторов. А дальше пойдёт подминание под себя «нижних этажей». У капитализма на подминание иных форм ушло как минимум два столетия, пока из ведущего уклада он не превратился в господствующий. Новые системы практически никогда не побеждают нокаутом, как правило — по очкам, т.е. путём позиционной, социально и психологически изнуряющей борьбы, рывков вперёд и отступлений, компромиссов. Это и является главным содержанием эпох, получивших название «Тёмных веков». Вот в такие Тёмные века — четвёртые в истории европейского человека — мы и вступаем.
По сравнению с Постзападом (подчёркиваю: по сравнению) Россия, русские остаются в этом плане, по крайней мере на данный момент, более крепким орешком. 1990-е годы стали мощнейшим психоударом по населению России, прежде всего — по русским. Но, как поётся в песне, «выжившие — стали крепче стали». Хотя, как показал опыт, холуёв и подпевал ультраглобалистов и у нас хватает. Когда-то Бисмарк заметил, что Россия сильна, а потому страшна, мизерностью своих потребностей.
Разумеется, сегодня потребности жителей РФ намного выше, чем в умиравшей позднесамодержавной России, тем не менее уровень комфорта у нас в среднем ниже, чем на Постзападе, особенно за пределами Москвы. И это серьёзный фактор. А так называемые «либеральные реформы», проводимые властью, начиная с ваучерной приватизации и заканчивая пенсионной реформой, вряд ли способствуют воспитанию «человека послушного» — мечты ультраглобалистов. Или я ошибаюсь?
В «новой реальности» люди должны жить в атмосфере постоянного страха, в режиме наведённой психической эпидемии — запуганными, отключившими рациональное мышление легче управлять. Главным полем этих психоэпидемий (по сути — психоинформационного террора) будет, конечно же, Постзапад. У менее богатых и менее сбалансированных режимов за его пределами появится соблазн повторить это у себя. Причин две: во-первых, продемонстрировать хозяевам мировой игры лояльность («мы такие же, как вы», «запишите нас в постбуржуинство — мы открыты для этого» и т.п.); во-вторых, компенсировать психоинформационными мерами социально-экономическую слабость.
И то, и другое — самоубийственно, поскольку ведёт верхушки стран «второй зоны» (полупериферии) к уничтожению, прежде всего — социально-властному и экономическому. Именно психоинформационными ударами ультраглобалисты будут зачищать верхушки государств «второй зоны» и сами эти государства. Ну а в постбуржуинство никто их не собирается записывать — самим места мало. Удивительно, но казус Трампа ничему не научил «второзонников», угодливо табунящихся в прихожей Постзапада. Ну что же, прислуга она и есть прислуга, да только вот нужды в ней у хозяев новой реальности нет.
Только духовное усилие пусть не каждого, но энного процента населения — модального типа личности — является необходимым условием разрушения строящегося Постзападом биоцифрового концлагеря. Достаточные условия выявятся по ходу дела. Капитализм умирает, но нужно исходно подсечь тот строй, который идёт ему на смену, максимально его ослабить, вставить лом в колесо его истории, поскольку в мире этого строя ни России, ни русским, ни людям вообще места не предусмотрено. Его хозяева — наш враг: классовый, геополитический, цивилизационный и социобиологически видовой.
Андрей Фурсов