Один из последних моих празднований Первомая в Ташкенте пришёлся на1986 год – это случилось на первом курсе Ташкентского института инженеров железнодорожного транспорта. В стране полным ходом шла перестройка, под могучим катком которой первой со стоном помирала винодельческая промышленность, экономика уходила в тень, а дефицит на глазах становился просто тотальным. С телеэкрана малознакомый широкому кругу советских граждан дядька вещал малопонятными лозунгами, особенно нравившимися женщинам предпенсионного возраста.
Ещё мало кто догадывался, что ждёт великую и могучую страну Советов в ближайшем будущем, однако в воздухе уже носилось что-то такое тревожно-обречённое. И знаковым в этой обречённости становилась лысина последнего генсека, украшенная зловещим пятном крови. Приближающийся праздник мира и труда отдавал для нас, студентов, какой-то профанацией, надоевшей обязанностью, которую необходимо выполнить просто для того, чтобы отстали докучливые комсорги и замдеканы по воспитательной работе.
Как положено, студентов первых-вторых курсов добровольно-принудительно пригласили пронести плакаты и транспаранты по площади Ленина. Остальным разрешили святой обязанностью манкировать, чем они не преминули стопроцентно воспользоваться.
Ну а наш молодой задор поддерживали собственные планы на Первомай с массовым выездом в дом отдыха «Хумсан», где был загодя снят коттедж на несколько комнат с залом и кухней. У Дома печати на Ленинградской, 32 с шести утра стоял загруженный вещами и снедью автобус, зафрахтованный на поездку туда и обратно. Жизнь сияла впереди, как натёртый ртутью медный пятак, и небольшое препятствие впереди в виде дефиле с плакатами не казался таким уж тяжёлым. Тем более у студентов с собой было немного «горючки».
Заправляться мы начали прямо на многолюдной площади Ленина. Присели на мраморный бордюр, товарищи сомкнулись вокруг плотным строем и… праздник начался. Впрочем, неопытных конспираторов вскоре «свинтили», молодые и бдительные чекисты из соседнего здания аккуратно переписали наши фамилии, факультеты и группы, чтобы потом доложить куда надо. Но даже это не испортило нашего настроения, тем более у половины сотоварищей дома уже лежали повестки в военкоматы и о собственном будущем на ближайшие пару лет мы имели довольно ясное представление.
Так как под бдительным оком старших товарищей заправиться удалось совсем чуть-чуть, с пробега нас не сняли, вот и пришлось тащить мимо импровизированного пьедестала с руководством республики эти лозунги и портреты до жилых дворов, где всё было сброшено к ногам факультетского комсорга. И наконец перед нами открылась свобода! Три десятка молодых студентов, а именно столько собралось с нами в Хумсан, забрались в автобус и ринулись навстречу весенним горам, приключениям и турпоходам.
Но тут нас ждало практически полное фиаско всех наших планов, строившихся две недели. Нет, до Хумсана мы добрались, и в дом отдыха заселились как цыгане, дружною толпою. А вот дальше… Почти 40 лет прошло, а до сих пор обидно.
Весеннее солнце, с утра не баловавшее праздничный город и лишь изредка выглядывавшее из-за облаков, в горах совсем спряталось за тучу, откуда низвергся ливень, зарядивший на двое суток. Запертые в стенах коттеджа, мы провели самые бездарные праздники в жизни: резались в карты, слушали надоевшую музыку, травили придуманные байки и даже взятые с собой маринованные шашлыки жарили в котле на газе… И, конечно, кляли прогноз погоды, обещавший нам переменную облачность на все майские праздники.
Александр Зотов