СВО на Украине остановила отток населения из Киргизии. Более того, он сменился притоком. Причём главным миграционным донором республики на протяжении двух последних лет, как для других стран СНГ, стала Россия.
В течение всего постсоветского периода сальдо внешней миграции населения Киргизии было отрицательным, а главными направлениями эмиграции выступали Россия и Казахстан. На протяжении 2011-2021 гг. чистая миграционная убыль населения республики, по данным Национального статкомитета, составляла 8,3 тыс. чел., в том числе в результате эмиграции в Россию – 7 тыс. Помимо неё, заметный миграционный отток из Киргизии наблюдался в Казахстан (-1,6 тыс.), а в незначительном объёме – в большинство других зарубежных государств. Чистый приток населения в Киргизию наблюдался только из Узбекистана и Таджикистана, с последним из которых у неё существует многолетний пограничный конфликт из-за анклава Ворух, периодически выливавшийся в ожесточенные боестолкновения между военными двух стран.
После начала СВО миграционная убыль населения Киргизии неожиданно сменилась приростом, составившим в 2022 г. 5,3 тыс., а в 2023 г. – 8,9 тыс. Причем из 14,2 тыс., составивших положительное сальдо миграции за эти два года, 12,6 тыс. прибыли из России. Цифры эти небольшие. Но, во-первых, они укладываются в среднегодовые размеры миграционного оттока предыдущего десятилетия. А это свидетельствует о смене долговременных миграционных трендов, сложившихся в последние десятилетия существования СССР и усилившихся после его распада. А во-вторых, «официальная», регистрируемая внешняя миграция составляет лишь небольшую часть общих миграционных потоков, большинство участников которых с регистрации по месту жительства в стране исхода предпочитают не сниматься, а в стране прибытия не регистрируются или же оформляют временную регистрацию.
Особенностью Киргизии, отличающей её от соседнего Казахстана, является то, что отрицательное сальдо миграции наблюдалось не только у «некоренных», преимущественно европейских, но и всех коренных народов Средней Азии. Экономические возможности республики прокормить растущее население, а тем более запустить, как в Казахстане, репатриацию представителей титульного этноса, не позволяют. Поэтому на протяжении последних полутора десятилетий уезжали представители практически всех населяющих Киргизию народов и этнических групп. Причем объёмы миграционного оттока киргизов в 2010-е гг. были вполне сопоставимы с аналогичными показателями русских.
На протяжении 2011-2020 гг. чистая миграционная убыль киргизского населения страны составила 25,4 тыс. чел., а русского – 36,9 тыс. Наряду с ними уезжали узбеки (-12,6 тыс.), украинцы (-3 тыс.), татары (-2,5 тыс.), немцы (-2 тыс.), казахи (-2 тыс.) и многие другие народы.
Миграционная ситуация изменилась в 2021 г., когда миграционный отток киргизов из республики впервые за 13 лет сменился их притоком. Причем его размеры последовательно нарастали год от года. Если в 2021 г. чистый миграционный прирост киргизского населения в результате внешних миграций составил 3,6 тыс., то в 2022 г. – 7,2 тыс., а в 2023 г. – 9,5 тыс. Причиной этого, по всей видимости, вначале стала эпидемия COVID–19 и сопровождавшие её карантинные ограничения в основной стране, принимающей киргизских мигрантов – России, а затем – начало СВО на Украине.
Одновременно заметно снизились темпы миграционной убыли русского населения республики. В 2011–2020 гг. его среднегодовая миграционная убыль составляла 3,7 тыс. В последнем «предвоенном» 2021 г. она сохранялась практически на том же уровне (-3,5 тыс.), тогда как в 2022 г. упала почти в два раза (-1,9 тыс.), а в 2023 г. – более чем в четыре раза (-0,8 тыс.). Положительное сальдо внешней миграции, помимо киргизов, в 2021–2023 г. наблюдалось только у узбеков и таджиков, что объяснялось теми же возвратными миграциями, что и у киргизов. У всех остальных этнических групп сальдо внешней миграции в эти годы оставалось отрицательным.
После начала СВО (2022–2023 гг.) прирост населения у Киргизии наблюдался в миграционном обмене с Россией, Узбекистаном и Таджикистаном, а убыль – с Казахстаном. Причем приток населения из Таджикистана происходил на всем протяжении 2011–2023 гг. и в общей сложности составил за этот период 5 тыс. чел. С Узбекистаном положительное сальдо миграции наблюдалось в 2013–2017 гг. и в 2020–2023 гг., составив по итогам полутора десятилетий 1,8 тыс. чел.
Со всеми остальными странами объёмы постоянной миграции были слишком незначительными, чтобы на основании этих данных можно было делать какие-либо выводы. Примечательно также, что в 2022–2023 гг. положительное сальдо внешней миграции наблюдалось во всех регионах Киргизии, включая «столичную» Чуйскую область, ранее имевшую самый высокий уровень миграционной убыли населения.
Отдельным вопросом является миграция российских релокантов, большая часть которых в статистику постоянной миграции не попала. Киргизия после начала СВО оказалась одной из стран СНГ, которую релоканты выбирали в качестве места жительства или последующего транзита в другие страны. Её преимуществом оказалось достаточно широкое, особенно в городах, владение населением русским языком и членство в ЕАЭС, заметно упрощавшее миграционные процедуры. Безвизовый режим позволяет гражданам России находиться в Киргизии без регистрации 90 дней на протяжении полугода, а при оформлении временной регистрации, разрешения на временное проживание или вида на жительство продлевать их можно неограниченное число раз. К недостаткам Киргизии относились отдаленность от России и более узкий рынок труда, не позволявший найти работу жителям крупных городов.
По некоторым данным, на протяжении 2022 г. в Киргизию перебрались от 30 до 60 тыс. российских релокантов, часть которых попыталась осесть в республике надолго. Оценки киргизских властей в целом укладываются в эти цифры. По сведениям погранслужбы Киргизии, за 9 месяцев 2022 г. в страну въехали 479 тыс. граждан России, а выехали 445 тысяч. То есть остались в республике из них более 30 тысяч. Схожие цифры приводит министерство труда, по данным которого в Киргизию за этот период въехали 760 тыс. россиян, а выехали – 730 тыс.
И это до второй волны притока релокантов, которая последовала после объявления частичной мобилизации и оказалась более массовой, чем первая. По оценкам The Bell, на постоянное жительство в Киргизию приехали 12,6 тыс. россиян, что ставит её на 12-е место среди принявших их стран. В рамках СНГ Киргизия по притоку российских релокантов оказалась на четвёртом месте после Армении (110 тыс.), Казахстана (80 тыс.) и Грузии (74 тыс.).
Каким образом миграционные процессы, стартовавшие после начала СВО, повлияли на численность русского населения республики, пока непонятно, поскольку данные о его динамике за последние два года отсутствуют. На начало 2011 г. в Киргизии, по данным Национального статкомитета, проживало 394,7 тыс. русских, а на начало 2022 г. – 335,2 тыс. За 12 лет их численность сократилась на 59,4 тыс. чел., или на 15,1%. Причем темпы их демографической убыли на всём протяжении этого периода были достаточно стабильны (среднегодовая убыль – 5 тыс. чел.) и определялись, прежде всего, отрицательным сальдо внешней миграции (среднегодовая убыль – 3,5 тыс.) и уже потом – естественной убылью русского населения. Резкое сокращение миграционного оттока «киргизских» русских в 2022–2023 гг. должно было привести к замедлению их депопуляции, а приток релокантов, часть которых так или иначе должны была осесть в стране официально, – к увеличению численности.
Продолжение в обозримой перспективе конфронтации между Россией и Западом даже в случае завершения военного конфликта на Украине, а, следовательно, и консервация антироссийских санкций заставляют предположить, что Киргизия сохранит свою роль как одно их направлений российской демографической, политической и экономической релокации. А значит, темпы убыли русского населения республики могут вполне ощутимо замедлиться. Их увеличение возможно вследствие двух причин: в случае внутренней нестабильности в Киргизии, которая после распада СССР пережила уже три политических революции (2005, 2010 и 2020 гг.), а также прекращения военного противостояния на Украине. Основные векторы этого процесса, по всей видимости, должны обозначиться на протяжении следующего года.
Александр Шустов