Программа КНР по развитию западных территорий и переселению населения (ханьцев) из центральных и южных регионов страны в полупустынные северо-западные территории грозит обезводить Казахстан и российскую Сибирь. Пекин настроен вести переговоры о трансграничных реках с максимальной для себя выгодой. А выгода эта в том, чтобы оставлять на своей территории до 90 процентов всего стока.
Политика Пекина в Синцзянь-Уйгурском автономном округе с конца 90-х годов проводится в соответствии со стратегической концепцией «Большое освоение запада». Данная стратегия рассчитана до 2050 года и ее практическая реализация разделена на 3 этапа. К настоящему моменту полностью реализован первый этап (2001-2010 гг.), по итогам которого экономики западных провинций достигли первичного уровня индустриализации и среднегодового роста ВВП в 10%. На втором этапе (до 2030 года) приоритет отдается модернизации промышленности. Третий этап (до 2050 года) предусматривает создание современных производств с высоким содержанием новейших достижений науки и техники.
Но главное — это человеческий капитал, который активно переселяется из центральных и южных районов Китая в СУАР. До недавнего времени данный регион был малонаселенной окраиной Китая, где жили, в основном, этнические уйгуры, казахи и немногочисленные ханьцы. Но за последние 15 лет население СУАР увеличилось более чем в 20 раз и составляет порядка 25 миллионов человек (из которых половина — этнические ханьцы).
На многочисленных реках региона, берущих начало на территории КНР и далее протекающих через территорию Казахстана в Россию, в том числе и на Черном Иртыше, являющемся основным «донором» Иртыша, были построены водоотводы и дамбы. В СУАР уже введены или готовятся к сдаче в эксплуатацию 17 водохранилищ. Построена крупнейшая в регионе ГЭС «Цяобатэ», до 2020-го Пекин планирует построить еще несколько крупных гидроэнергетических объектов на Иртыше.
Вода направляется, в основном, на цели орошения активно осваиваемых целинных земель. Был построен канал к городу Карамай, где будет добываться нефть. Если Китай осуществит свои промышленные планы, то находящиеся в Казахстане Бухтарминское и Шульбинское водохранилища могут остаться без воды. Озеро Зайсан столкнется с угрозой исчезновения. По мнению казахстанских экспертов, водный план Китая обернется для нас экономической и экологической катастрофой.
К слову, дебет Черного Иртыша на китайской территории составляет 9 кубических километров воды в год. При этом Китай официально заявил о том, что будет отбирать ежегодно 6 кубических километров воды. Однако, судя по анализу проектных мощностей гидротехнических сооружений, которые уже построены в Карамайском уезде (или планируются к строительству) СУАР КНР, отбор воды может достичь порядка 8 кубических километров. То есть, практически весь сток.
Вторая крупная трансграничная река — Или — также на грани исчезновения. Ее вода нужна Китаю для культивации в СУАР хлопка и зерна. Кроме того, растущее населения региона требует увеличения потребления питьевой воды и энергии. Для этого на притоках Иртыша и Или строятся водохранилища, плотины и ГЭС.
В Казахстане уже отмечается исчезновение пойменных лугов вдоль Иртыша, что крайне негативно отражается на сельскохозяйственной отрасли ряда областей страны. Аналогичные проблемы уже появились ниже по течению рек на территории России. Так, строительство нового ирригационного канала Хайлар — Далайнор, который дополнительно забирает из Иртыша не менее одного кубокилометра воды в год, привело к началу процессов опустынивания Омской области России. Там уже отмечают исчезновение некоторых видов флоры и фауны в заповедниках.
По сути, проблема постепенного снижения уровня воды в трансграничных реках начала формироваться с начала 90-х годов. Казахстан предпринимает попытки урегулировать водную проблему с 1994 года. В 2001 году была создана казахстанско-китайская совместная комиссия по использованию и охране трансграничных рек. Однако результата пока достигнуто не было. Комиссия обсуждает обмен данными по химическим показателям воды и как предупреждать стихийные бедствия во время весенних паводков. Но тема справедливого водораздела остается на повестке дня нерешенной.
Дело в том, что Пекин отказывается присоединиться к Хельсинской конвенции по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер и к Конвенции о праве несудоходных видов использования международных водотоков. Она предусматривает коллективные переговоры всех стран, находящихся по стоку реки. Но КНР предпочитает, затягивая ратификацию Конвенции, вести диалог с каждой из сторон в отдельности. Так происходит и с Казахстаном, также ведется диалог и с Москвой. Пекин предпочитает не уведомлять своих партнеров о строительстве того или иного объекта на трансграничных реках, которые предусматривают уменьшение стока.
Все попытки договориться даже в двухстороннем формате наталкиваются на перманентное затягивание Китаем процесса переговоров. Причем происходит это в весьма нетривиальной форме. Китайская делегация то бумаги в Пекине забывает (если переговоры происходят на территории других государств), то ее переговорщики срочно «заболевают» и некому вести диалог. То они «ждут указания» из Центра, а в Центре все очень заняты.
Кроме того, Пекин предлагает весьма занятное «справедливое разделение» — по численности проживающего вдоль трансграничных рек населения. Так, к примеру, китайцы предложили поделить сток по реке Улькен Уласты, которая разделяет территории Казахстана и Китая (а переговоры по ней ведутся с 2004 года). Вдоль этой реки на территории КНР проживает более 100 тысяч жителей, на территории Казахстана — от силы пара сотен. Естественно, что при подобном подходе к разделению стока рек ни Казахстан, ни Россия спор не выиграют.
Есть еще один интересный нюанс. После Казахстана и России под удар может попасть вторая по густо населенности страна мира — Индия. Пекин всерьез обдумывает проект по повороту рек с юга на север — переброски водных ресурсов Тибетского автономного района (ТАР) в Западный Китай. Учитывая, что ТАР — один из основных доноров крупнейших трансграничных рек региона (Хуанхэ, Янцзы, Меконг, Салуин, Брахмапутра, Инд и Сатледж) не исключено, что и Индия в ближайшие годы может столкнуться с дефицитом воды. В настоящее время Пекин уже реализует проекты по строительству двух гидросооружений: Чжикун на реке Лхаса (одной из рек, питающих Брахмапутру) и Шицюаньхэ, расположенных в верхнем течении реки Инд.
Кроме того, КНР планирует соорудить крупнейшую в мире плотину Great Bend на одном из пяти основных притоков Брахмапутры — реке Ярлунг-Цангпо. И также как в ситуации с Казахстаном и Россией, Пекин не обсуждает проблемные вопросы использования трансграничных рек на высшем уровне. Несмотря на инициативы индийской стороны по запуску переговорного процесса по ТГР и созданию совместной комиссии, китайские власти под различными предлогами оттягивают рассмотрение этой инициативы.
По сути, сегодня КНР ничуть не стесняясь, ворует воду. Отказ Китая присоединиться и к Хельсинской конвенции, и к Конвенции о праве несудоходных видов использования международных водотоков выглядит демонстративной насмешкой над международным законодательством, а желание решать вопрос по регулированию трансграничных водотоков исключительно на двусторонней основе — вполне удачной попыткой затянуть процесс переговоров до окончания фазы основного промышленного строительства на территории Поднебесной. То есть, вполне возможно, что и обе конвенции КНР ратифицирует этак к 2025-2030 годам. И тогда же согласится вести диалог со всеми заинтересованными в воде сторонами, включая Индию, Россию и Казахстан. В Пекине, видимо, прекрасно осознают, что к тому моменту делить уже будет просто нечего: оставшегося объема стока вряд ли хватит для обеспечения населения ниже по течению даже питьевой водой, не говоря уже о сельскохозяйственных и иных нуждах. Однако КНР до этого дела нет.
В связи с этим, РФ, РК и всем странам, реки которых начинаются в Китае (Индия, Казахстан, Россия, Пакистан, Бангладеш и Непал), сегодня необходимо активнее вовлекаться в переговорный процесс по согласованию «общего тона разговора» с Поднебесной и искать действенные механизмы воздействия на политику Пекина в водном вопросе. В противном случае, не исключено, что подобные методы «дележки по-китайски» в самое ближайшее время могут привести к тому, что Пекин начнет использовать водные ресурсы в качестве инструмента шантажа стран, находящихся ниже по течению трансграничных рек. И, прежде всего, под удар подпадает Казахстан.