Узбекистана презентовал новую редакцию Налогового кодекса – на рекламу и похвалы не поскупились. Было указано, что в проекте использован опыт стран СНГ и Европейского союза, а в работе над кодексом приняли участие Международный валютный фонд, Всемирный банк, международные и национальные эксперты. В представленном проекте якобы максимально упрощено применение норм налогового законодательства, и он направлен на усиление защиты прав и законных интересов налогоплательщиков.
Мое внимание сконцентрировалось на общей части проекта, которая как раз содержит правовые аспекты налогового законодательства. Могу точно сказать: проект проще не стал, он стал намного больше. Если в общей части действующего кодекса всего 125 статей, то в новой редакции уже 248 положений, требующих дополнительных уточнений и разъяснений по введенным новшествам. У меня даже мелькнула крамольная мысль, что нужно предложить Министерству финансов и ГНК Узбекистана разработать еще и Налоговый процессуальный и даже Налоговый исполнительный кодекс. Уж очень прослеживается желание налоговых органов придать себе полномочия правоохранительных структур. В некое суперведомство с широчайшими полномочиями и минимальной ответственностью. Эти устремления ярко проявляется в статье 136 «Обязанности органов, организаций, учреждений предоставлять сведения налоговым органам». Согласно статье, практически все организации: ЗАГС. нотариат, кадастр, МВД, опеки и попечительства и др. должны предоставлять сведения о юридических и физических лицах.
То есть, с момента рождения человек будет под надзором налоговых органов: когда родился, где, женился, зачем женился, дети родились, потерял паспорт, купил что-то, продал что-то, усыновил ребенка, развелся, умер. Даже банки обязаны предоставлять сведения об открытии и закрытии счетов любого физического и юридического лица, а также о смене реквизитов (статья 137 проекта).
Вопрос о банковской тайне, тайне усыновления и вообще неприкосновенности частной жизни, видимо, из категории риторических. Все будут знать налоговики. И даже после смерти налогоплательщика органы о себе напомнят. Наследник отошедшего в иной мир в течение года обязан будет погасить все налоговые обязательства покойного. Если же наследства не хватит расплатиться по долгам – будет обязан это доказать.
Печальна и судьба людей, признанных судом недееспособными. Все налоги должны будут платить опекуны. Если представить, что возникла задолженность по налогу на имущество или налогу на землю, за счет каких средств будет осуществляться погашение – его пенсии по инвалидности или пенсии по утрате кормильца? Думаю, разработчикам проекта следует все-таки разъяснить, что они вкладывают в понятие недееспособности.
Из проекта кодекса исчез принцип презумпции добросовестности налогоплательщика. Он и раньше был декларативным, но все же был. Вместо него появился принцип гласности и сотрудничества налоговых органов с налогоплательщиками. В проекте есть статья гласящая, что все неустранимые противоречия толкуются в пользу налогоплательщиков. А противоречий и неясностей очень много.
В статье 33 проекта, где даются понятия налогового резидента и налогового нерезидента Узбекистана. В действующем кодексе все очень просто: находился в Узбекистане 183 и более дней подряд – налоговый резидент. Не находился – нерезидент. В новой редакции появились новшества – особенно часть 3 статьи 33, которая гласит, что физическое лицо признается резидентом Республики Узбекистан, если в соответствующем налоговом периоде оно находилось В Узбекистане менее 183 дней, но более, чем в каком- либо государстве. Мистика.
Или такой пассаж: если в соответствии с международными договорами и положениями данной статьи имеются основания для признания данного лица налоговым резидентом как Узбекистана, так и иностранного государства, то налоговое резидентство определяется положением международных договоров. При этом центр жизненных интересов в Узбекистане определяется наличием следующих признаков: наличием супруги и других близких родственников и наличием недвижимого имущества.
А если жена в одной стране проживает, а дом в другой стране? Или наоборот? Полагаю, что есть над чем задуматься трудовым мигрантам, а также некоторым олигархам, проживающим за рубежом, но имеющим «жизненные интересы» в Узбекистане.
В кодексе появились и заимствованные из НК России понятия «должная осмотрительность» (статья 16). Видимо, настало время трудоустроить бывших сотрудников прокуратуры, МВД, СГБ во вновь создаваемых службах экономической безопасности – иначе налогоплательщикам невозможно будет обеспечить исполнение данной статьи: проверить деловую репутацию контрагента, его финансовое состояние, производственную базу, персонал и так далее.
Да и налоговым органам хорошо – можно будет организовать черный рынок торговли подобной информацией. Судя по проекту, недостатка в сведениях у них не будет. Неясно, по каким критериям налоговый орган будет определять проявил налогоплательщик должную осмотрительность или нет.
Как я уже писал, налоговые органы стремятся стать силовыми. Поэтому в проекте появились положения, заимствованные из НК России: об осмотре, выемке документов, свидетелях, понятых, экспертизе, переводчиках, наложении ареста на имущество. Даже о форме вины имеется статья. Простор для злоупотреблений. Возьмем статью 152 «Участие свидетеля». В ней предусмотрено, что в качестве свидетеля может быть вызвано любое совершеннолетнее физическое лицо, которому известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для налогового контроля.
Если в уголовном процессе свидетель может быть вызван для дачи показаний по конкретному возбужденному уголовному делу и обладает правом пользоваться помощью адвоката и правом не свидетельствовать против себя, то в данном проекте у свидетеля вообще нет никаких прав. Непонятно, что это за действие будет – допрос или опрос? Кто из должностных чинов имеет право брать показания, когда это происходит – до проверки, во время проверки, вместо проверки?
Зато в случае отказа от дачи показаний или дачи заведомо ложных показаний свидетелю грозят финансовые санкции. Боюсь, в скором будущем все взрослое население Узбекистана разделится на две категории – налоговиков и свидетелей.
Что касается наложения взыскания на имущество юридических лиц и предпринимателей. Тяга к изъятию чужого имущества у налоговиков неистребима. Естественно, в проекте изъятие допускается по решению руководителей, за исключением изъятия у третьих лиц и в случае признания сделок мнимыми и притворными. В качестве поощрительного приза: предметы домашнего обихода и личные вещи изымать не будут.
И последнее. Налоговые органы вводят принцип «Право первой жалобы». В соответствии с частью три статьи 243, решения налоговых органов могут быть обжалованы в суде только после их обжалования в вышестоящем налоговом органе.На каком основании министр финансов и председатель ГНК, вопреки Конституции, хотят лишить нас права обращения в суд?