27 апреля президент Узбекистана подписал указ, предоставляющий налоговые льготы бизнесу, оказавшему безвозмездную помощь благотворительному общественному фонду «Махалла», фонду «Доброта и поддержка», общественному фонду «Узбекистон мехр-шавкат ва саломатлик», а также гражданам, включенным хокимиятами в перечень нуждающихся.
Решение вызывает вопросы. Дело в том, что фонды в Узбекистане, как правило, не имеют прозрачной бухгалтерии, позволяющей получить четкое представление о поступлении и расходовании средств, товаров и услуг доноров. В деталях, по каждому донору персонально и персонально по каждому нуждающемуся. Цифры общего характера не отражают истинного положения дел. А именно ими у нас любят оперировать.
Применительно к нынешней ситуации, общество и доноры не знают, по какой цене, в каком объеме, к примеру, фонды закупают продукты питания, расфасованные в пайки для неимущих. Соответствует ли указанная цена реальной или она завышена. Пайки – простор для хищений. Можно приобрести килограмм сахара по четыре тысячи сумов, а оформить по семь. Можно раздать бедным 100 пайков, а в документах записать 1000.
Вспоминается не столь давняя история с закупкой администрацией Ташкента лука на зимнее хранение. Лук, условно говоря, приобретали по 2 тысячи сумов за кило, а оформляли по 5. Алчность привела к тому, что его не смогли продать и полусгнивший развозили по махаллям бесплатно. Если не изменяет память, пересажали тогда только стрелочников. Смещенный с поста городской голова возместил ущерб, переждал бурю и пересел в другое начальственное кресло. В нем, к слову, и восседает по сей день.
Где гарантии, что подобная история не повторится? Нет таких гарантий, и никто их не даст. Рассчитывать на порядочность распределителей, проникшихся состраданием к нищим, – значит заблуждаться изначально.
На постсоветском пространстве сегодня в ходу такая шутка: пандемия коронавируса закончится только тогда, когда украдут все деньги, выделенные на борьбу с ней.
Злая шутка, смеяться не хочется.