Сколько помню себя с 3 по 10 класс, в сентябре в таджикском Орджоникидзеабаде (ныне Вахдат) наша учеба прерывалась на месяц, утром нас увозили на сбор хлопка и вечером привозили домой. Собирали хлопок за деньги, по 5 копеек за килограмм. И первую зарплату в 3 рубля 40 копеек я получил в 10 лет – рубль отдал родителям и купил бабушке платок. И ни у нас, ни у учителей, ни у партийных работников не возникало даже мысли о том, что мы и они делаем что-то незаконное. Привлечение детей оправдывалось трудовым воспитанием и тем, что стране нужно было больше «белого золота».
А с 1 по 5 курс института нас увозили на месяц в южный Кумсангирский район (ныне район Джайхун). На 1 курсе, в 17 с небольшим лет, нас привезли с раскладушками и матрасами в колхоз «Дусти». Там мы собирали тонковолокнистый хлопок по цене 10 копеек за килограмм. Коробочки хлопка были маленькие и колючие, и я хорошо помню, что в первый день, с 7 утра за 12 часов я собрал 27 килограммов. Мой друг Алиджон Юсупов очень хорошо пел — просто замечательно. Он собирал хлопок, наклонялся, вытаскивал из коробочки хлопок и поднявшись громко пел песни Полада Бюль-бюль оглы и Муслима Магомаева. И в конце дня собрал только 17 килограммов. А душанбинец Лёша Сафонов собрал 19 килограммов. Вечером их двоих за маленький сбор после ужина вызвали «на ковер», к преподавателям. Начали с Алиджона.
— Молодой человек, вы собрали очень мало хлопка, если так дальше пойдет – отчислим из института.
— Да я этот хлопок первый раз в жизни вижу, я в Хороге (на Памире) в школе учился.
— Телефон отца есть?
— Да есть. 3-57.
— Что это за номер такой?
— Надо позвонить по этому номеру в Душанбе, напротив стадиона «Динамо», из приемной КГБ, отцу доложат и он выйдет.
— Да?
Последовало небольшое замешательство.
— Молодой человек, тут сказали, что вы хорошо поёте, и вообще вы очень хороший студент. Постарайтесь собирать больше хлопка.
Следующим вызвали Лешу Сафонова.
— Очень мало собираете, молодой человек. Отец где работает?
— В нашем институте. Он завкафедрой на мехфаке.
— Да?
Последовало замешательство.
— Вы, молодой человек, тоже старайтесь собирать больше. Идите.
Надо сказать, что проштрафившиеся в том числе за небольшой сбор, и я в том числе, направлялись поздно вечером чистить картошку. Но вскоре собирать хлопок нормально стали все, и работать в поле было даже весело целый день.
Научился собирать хлопок и Шурик Доценко. Его рост был 205 сантиметров, он был мастер спорта, был старше нас и успел поиграть в баскетбол за известную киевскую команду «Строитель». Когда он стоял на поле, то белый хлопок был ему по колено, нагибаться было трудно, а дети из соседних кишлаков прибегали смотреть на великана.
А научились мы собирать хлопок вот как. Буквально через несколько дней, после того, как нас привезли на хлопок, рядом с нами остановилась машина и на наше поле вышли местные девочки 10 класса. Многие были светленькие – мы в тот же день узнали, что это дети немцев, которых в 40-е годы советские власти переселили в Среднюю Азию и на юг Таджикистана из Крыма и Поволжья, где немцы жили три сотни лет. В Таджикистан попало более 15 тысяч немцев. Они построили из глины небольшие домики, побелили их, завели скот, сажали сады, ягоды, выращивали хлопок, работали доярками, трактористами. Уже потом я узнал, что в кишлаки Гармского района в 40-е они первые завезли картофель — там сегодня выращивают лучший в республике картофель.
Репатриироваться на родину потомкам немцев разрешили при Горбачеве, после перестройки 1985 года. Встречали в объединенной Германии переселенцев охотно – сразу давали гражданство, жилье, давали деньги на покупку домашних вещей, учили работать и помогали учить немецкий язык. Сегодня же во всем Таджикистане можно найти только нескольких немцев, в основном в городе Табошар (ныне Истиклол), который в 1944-46 годах построили пленные немцы и где добывали первый в СССР уран. И не секрет, что вскоре немцев в Таджикистане можно будет встретить только в Посольстве Германии и в международных организациях. А тогда, после гражданской войны в Таджикистане, у немцев оставалось в республике много друзей, и в конце 90-х годов в районах можно было увидеть много подержанных, но исправных автомашин «Опель» — подарков из Германии от немецких друзей, живших в Таджикистане.
Кстати говоря, в Таджикистане многие помнят, что в годы гражданской войны в республике работала немецкая гуманитарная организация «Германская агроакция». Руководитель этой организации Хубертус Рюффер и первый Посол Германии в республике Александр Бекманн платили большие деньги ФРГ за большие объемы гуманитарной помощи – одежду, обувь, продукты, семена и медицинское оборудование, которое «Германская агроакция» поставляла в Таджикистан.
А тогда, на сборе хлопка в Кумсангире, мы видели потомков настоящих немцев. Очень хорошо помню, как немецкие девочки школьницы, собирая рядом с нами хлопок, слушали, как поёт Алиджон, а одна из них сказала мне:
— Ты неправильно собираешь! Бери, как я, одной рукой хлопок и ищи глазами вторую коробочку. И бери хлопок второй рукой.
Надо сказать, этот простой совет немецкой девочки мы очень быстро освоили и стали собирать намного больше хлопка. Больше я эту девочку не встречал, но помню, что она была белокурая и очень красивая. И уже потом, через много лет, когда в журнале увидел немецкую супермодель Клаудию Шиффер, я вспомнил, как она похожа на эту девочку. Но когда в сентябре 1970 года немецкая девочка учила меня собирать хлопок, Клаудия Шиффер только что родилась, и ей было только 2 недели. Кстати, ее полное имя Клаудия Мария Шиффер. Немцы и восточные европейцы до сих пор часто дают детям двойные имена – считается, что второе имя добавляло ребёнку ещё одного небесного покровителя.
Андрей Захватов