В последнее время все активнее ведутся дискуссии о том, как относиться к «Талибану», управляющему сегодня Афганистаном. Некоторые эксперты полагают, что режим эволюционирует, что может привести к перспективам сотрудничества с талибами.
Однако эксперт по современному Афганистану доктор политических наук, профессор Раймалихон Нуриддинов считает, что торопиться в этом вопросе не следует: прежде нужно внимательно изучить, что происходит в Афганистане и как это влияет на ситуацию в макрорегионе. Об этом он рассказал в интервью нашему порталу:
– Как в Центральной Азии и в Таджикистане сегодня относятся к Талибану? Изменилась ли официальная позиция за последние годы?
– Прежде чем ответить на поставленный вами вопрос, я хотел бы внести некоторые корректировки в категорию «Талибан»:
– во-первых, слово «Талибан» или «талибы» это русифицированный вариант слова «толибон», которое от заимствованного арабского слова в единственном числе «толиб» означает ученик. На таджикском языке используют слово «талаба» для обозначения учащихся средних школ. А, окончания «ан» или «ы» в русском варианте используется для обозначения множественного числа;
– во-вторых, в большинстве работ в силу незнания или слабого знания персидского или языка дари, а также арабской письменности, неправильно используется перевод слова «талиб» в единственном числе или «талибы» во множественном для обозначения слова «студент» или «студенты»;
– в-третьих, при анализе отношений государств региона необходимо использовать категорию Средняя Азия, а не Центральная Азия, ибо последняя является геополитическим проектом так называемого «коллективного Запада» во главе с Соединёнными Штатами Америки в период двадцатилетней оккупации Афганистана;
– в-четвёртых, для научного анализа вопроса при использовании категории «талибан», надо добавить слово «движение».
Таким образом, процессы, протекающие в Афганистане за последние пятьдесят лет, оказывают сильное влияние на ситуацию в регионе Средней Азии. Дело в том, что нестабильность в этой геополитически важной точке мира начинается с 1973 года, а не с 1979 года – с момента ввода ограниченного контингента советских войск в эту страну, как считают американские псевдоаналитики. Государства Средней Азии с учётом собственных интересов по-разному относились к движению «Талибан», как при его первом приходе к власти, так и после второго захвата власти. Исходя из собственных интересов безопасности, экономики, этно-национального и цивилизационно-культурного кода и т.д., каждое государство региона определяет свою позицию по отношению к данному движению.
На наш взгляд, государства Средней Азии необоснованно долго находятся в поиске ответа на вопрос, как события в Афганистане влияют на региональную безопасность. По этой причине в Средней Азии отсутствует четкая коллективная формулировка последствий событий в Афганистане. Более того, имеют место национальные сценарии развития ситуации в этой стране, что является серьёзной проблемой для региона. Общее заключается в том, что во всех национальных сценариях Афганистан рассматривается как угроза безопасности для региона Средней Азии.
К сожалению, политическая заинтересованность обеспечить безопасность вокруг Афганистана пока не дает желаемых результатов. Наверное, причина кроется в том, что экономические интересы государств Средней Азии в Афганистане носят локальный характер. Афганистан еще не является приоритетом их внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности. Республика Таджикистан с первых дней прихода к власти движения «Талибан» занимала жесткую, но реальную, на наш взгляд, позицию с учётом различных факторов геополитического, культурно-цивилизационного и иного характера.
Прогнозировать развитие ситуации в Афганистане и ее влияние на безопасность государств Средней Азии достаточно сложно. Основная причина – отсутствие чётких представлений о том, в каком направлении будут двигаться новые власти в Кабуле. Афганистан находится в глубоком кризисе – он был дотационным и зарубежная помощь прекращена, собственных ресурсов у Кабула нет, у государств Средней Азии такие возможности отсутствуют, есть большая вероятность продолжения массовой миграции населения из – за ухудшения условия существования.
На наш взгляд, при анализе вопросов безопасности в регионе Средней Азии в связи с афганскими событиями необходимо исходить из принципа неделимости системы безопасности. Неделимость означает формирование системы равной безопасности, основанной на универсальных, признанных принципах международного права, Устава ООН. В глобализированном, технологично-коммуникационном мире невозможно формировать безопасность без учёта интересов других государств.
В Средней Азии необходимо создание такой архитектуры безопасности, которая учитывает потребности и потенциальные риски, связанные с определенным сценарием или средой. Другими словами, в Средней Азии надо формировать архитектуру безопасности с участием Российской Федерации, Китайской Народной Республики, Исламской Республики Ирана, Исламской Республики Пакистана, Турецкой Республики, а также других ключевых игроков.
– Занимают ли политические партии в Таджикистане единую позицию по отношению к Талибану или есть различные точки зрения?
– Надо признаться, что все политические партии и организации Республики Таджикистан занимают единую позицию по отношению к политике движения «Талибан». В Таджикистане традиционно сложилась сильная школа афганистики, проводятся различные конференции, круглые столы; исследователи и аналитики публикуют много материалов по тематике Афганистана. Лидеры большинства политических партий в республике осуждают политику движения «Талибан» в вопросах создания инклюзивного правительства, соблюдения прав человека, допуска девочек к учёбе и женщин к работе и т.д.
– Каково отношение таджикского общества к Талибану?
– Необходимо отметить, что в большинстве общество в силу вышеуказанных факторов поддерживает линию руководства страны во главе с президентом Э. Рахмоном. В таджикском обществе присутствует солидарность в вопросах неправильной национальной политики движения «Талибан».
В современной истории есть очень много примеров, когда защитники террористов очень быстро расплачиваются за свои ошибки и первыми получают удар от своих вчерашних воспитанников. Те, кто бросали дрова в этот огонь, сами горели на собственном костре.
– Можно ли сказать, что Талибан меняет свою политику, становится менее радикальным?
– На наш взгляд надо всячески препятствовать двум основным глубоким заблуждениям среди научного и экспертного сообщества:
Во – первых, делить террористов на «хороших» и «плохих». Среди части экспертов распространилась мнение о том, что якобы нынешние «талибы» в Афганистане другие: они – «хорошие». На наш взгляд, такой подход в корне неправильный. Он дает основания другим экстремистским, фашистским и нацистским силам претендовать на то, что они также стали другими.
Во – вторых, бытует мнение о том, что движение «Талибан» представляет весь афганский народ и якобы нынешних «талибов» в Афганистане поддерживает большинство народа. Это тоже обширная проблема. Могу сказать, что движение «Талибан» – это националистическое пуштунское движение. Отсюда ошибочно и ненаучно делать вывод о «талибах» даже по единичным представителям других национальностей, привлечённых в правительство Афганистана.
– Какова национальная политика Талибана? Готовы ли там допустить к управлению страной представителей разных национальностей?
– Глубоким заблуждением является то, что многие считают движение «Талибан» национальным движением. Это не чисто национальное движение с учетом многонациональности и многоконфессиональности афганского общества. Да, это в основном пуштунское движение, но там очень много пакистанских и пенджабских пуштунов. Кроме того, там много центральноазиатских, кавказских, иракских, сирийских и других талибов.
Правительство движение «Талибан», как при первом, так и при втором приходе к власти не отражало и не отражает всю палитру этнополитической и конфессиональной картины Афганистана. С учётом того, что непуштунские этносы из числа родственных народов Средней Азии – таджиков, узбеков, туркмен и других не представлены во властных структурах кабульского режима, государствам Средней Азии не стоит торопиться с признанием правительства движения «Талибан» до решения следующих основополагающих задач, которое ставит перед указанным режимом большая часть мирового сообщества:
– создание инклюзивного правительства,
– отмена всех ограничений в отношении женщин,
– защита прав национальных меньшинств;
– Есть точка зрения, что Талибан, чтобы эффективно управлять Афганистаном, должен включить в состав правительства представителей разных партий. Как вы считаете, было ли бы это правильным шагом? Готов ли Талибан пойти на это?
– На мой взгляд, такая постановка вопроса неправильная по той причине, что правительство движения «Талибан», как при первом, так и при втором приходе к власти запретило деятельность всех политических партий и организаций в стране. Другими словами, они узурпировали и монополизировали власть в Афганистане. Власть в Афганистане при движении «Талибан» носит «однопартийную» и узко этническую направленность, а для эффективного управления Афганистана необходимо создать инклюзивное правительство.
– Какова обстановка на таджикско-афганской границе? Является ли проблема безопасности ключевой в отношениях Таджикистана и Афганистана? Понимают ли в Талибане важность нерушимости границ?
– Обстановка на таджикско-афганской границе, которая является самой протяженной и составляет почти полторы тысячи километров, остается сложной. Буквально в последние недели пограничниками Республики Таджикистан были предотвращены несколько попыток нарушения госграницы со стороны незаконных вооружённых группировок, которые пытались проникнуть на территорию страны. Поэтому понятно, что для правительства Республики Таджикистан проблемы безопасности и нерушимости государственной границы считаются основополагающими для развития и укрепления добрых отношений между двумя государствами.
Беседовал Владимир Кузменкин