В октябре 2023 года президент Шавкат Мирзиёев продолжил формировать кадровый состав своей администрации и увольнять чиновников из команды бывшего главы АП Сардора Умурзакова. Об основных тенденциях в кадровой политике Узбекистана читайте в материале Ia-centr.ru.
Из министерств в хокимияты
В октябре стало известно, что министр сельского хозяйства Азиз Воитов, занимавший пост с августа 2022 года, освобожден от своей должности. Примечательно, что ранее Воитов в течение двух лет работал первым заместителем в Министерстве инвестиций, промышленности и торговле (МИПТ) при Сардоре Умурзакове, который возглавлял это ведомство, будучи вице-премьером.
Помимо Воитова, должности оставили еще несколько чиновников из его команды. Так, 5 октября стало известно, что Олимхон Рустамов, работавший заместителем Умурзакова в Минсельхозе, назначен заместителем хокима Кашкадарьинской области. Такая же участь постигла еще одного вице-министра — Ойбека Хамраева. Его назначили заместителем хокима Самаркандской области.
Перевод чиновников из центральных органов власти в регионы формально означает понижение в должности. Но по факту не исключает их возвращения в центральный управленческий аппарат. Подобные ротации могут быть обусловлены несколькими факторами: политическими интригами в борьбе за ресурсы, громкими публичными скандалами, «предпенсионным» назначением и др.
В случае уволенного Воитова последние два пункта исключаются. Он не был замешан в преступных инцидентах, которые бы стали достоянием общественности, и он достаточно молод для чиновника. В 2023 году экс-министру исполнилось 43 года. По статистике за 2017 год, средний возраст государственного служащего в Узбекистане — 36,7 года.
По всей вероятности, отставка Воитова связана с масштабными изменениями в высших эшелонах власти. Напомним, в августе 2023 года президент Шавкат Мирзиёев изменил структуру своей администрации, упразднив должность руководителя АП, которую занимал Сардор Умурзаков. В измененной структуре АП Умурзаков получил должность помощника по особым поручениям, сфера ответственности которой остается непрописанной в официальных документах. Кроме того, в состав администрации не попали также приближенные к Умурзакову Суннатилла Бекенов (занимал пост помощника главы АП. — Прим. Ia-centr.ru) и Фуркат Рахимов (заведовал сектором по подготовке аналитических материалов и координации деятельности подразделений АП. — Прим. Ia-centr.ru).
Перестановки в МВД и изменения в силовом блоке
Во второй половине сентября президент провел кадровые назначения в Министерстве внутренних дел. На должность заместителя министра по информационным технологиям назначен Зуфар Курбанов. По данным СМИ, до своего назначения Курбанов работал на руководящих должностях в компании «Узбектелеком». Его предшественник Нажмиддин Тураходжаев уволен со своего поста в конце июля. Отставка Тураходжаева в целом была предсказуема. Президент публично и неоднократно критиковал его за «недостаточную цифровизацию» системы министерства.
«Заместитель министра не выполнил ни одну из возложенных на него задач», — сказал президент летом 2023 года. Как подобные нелестные рекомендации из уст главы государства скажутся на дальнейшей карьере Тураходжаева — неизвестно.
Помимо Тураходжаева Мирзиёев раскритиковал других чиновников МВД. Выговоры получили первый заместитель генерального прокурора Бахриддин Валиев, первый замминистра внутренних дел Шавкат Рахмонов и заместитель министра Бекмурод Абдуллаев. На устранение недостатков в работе президент дал проштрафившимся силовикам три месяца. Обещанный испытательный срок закончился в конце октября 2023 года. Об отставках Валиева, Рахмонова и Абдуллаева пока не сообщается.
Продолжение перестановок в Администрации президента
В октябре 2023 года Мирзиёев продолжил комплектовать кадры президентской администрации. Должность заместителя советника президента Узбекистана по вопросам координации деятельности правоохранительных и контрольных органов занял Жобир Азимов. По данным СМИ, ранее он работал начальником управления Генеральной прокуратуры, а до этого занимал должности заместителя прокурора Самаркандской области и прокурора Учтепинского района Ташкента.
Асилбек Худаяров назначен на должность первого заместителя заведующего Департаментом социального развития. Ранее Худаяров работал начальником Главного медицинского управления президентской администрации, а до этого был первым заместителем министра здравоохранения.
На новом посту он сменил Алишера Садуллаева, который стал заместителем председателя Национальной ассоциации здорового образа жизни и фитнеса. Также новым заместителем заведующего Департаментом социального развития стала Гаянэ Умерова. С июля 2023 года она возглавляла Фонд развития культуры и искусства при кабмине Узбекистана. Кроме того, с 2020 года Умерова является Генеральным секретарем национальной комиссии Узбекистана по делам ЮНЕСКО. Деятельность комиссии направлена на укрепление роли Узбекистана в этой организации. Комиссия также координирует деятельность министерств и ведомств по разработке и реализации программ в сфере культуры.
Назначение Умеровой происходит на фоне активизации деятельности Узбекистана в ЮНЕСКО. Ранее Шавкат Мирзиёев предложил создать в Узбекистане Международный центр межрелигиозного диалога и толерантности ЮНЕСКО, а в сентябре организация включила в список Всемирного культурного наследия объект «Туранские пустыни».
О ключевых трендах внутриполитической динамики Узбекистана и их связи с общерегиональными тенденциями Ia-centr.ru рассказал кандидат философских наук, политолог Рустам Бурнашев.
— И в Казахстане, и в Узбекистане президенты реорганизовали работу своих администраций. Есть ли общие черты в этих реформах?
— Мы действительно видим реорганизацию и сокращение аппарата администраций в обеих странах. Однако сам формат реформ отличается. Ключевой фактор реформирования президентской администрации в Узбекистане — ликвидация должности руководителя администрации. Кроме того, в Узбекистане не было реформы правительства. Фактически в администрации остаются те же самые фигуры, которые занимаются теми же вопросами, что и правительство.
Общая черта изменений состоит в том, что в обеих странах они направлены на повышение эффективности. Однако в Узбекистане по итогам реформы произошло увеличение полномочий президента, а в Казахстане — смена функционала администрации.
— Обе страны в последнее время уделяют много внимания транспортно-логистическим вопросам. В Казахстане появилось целое министерство, а в Узбекистане происходят кадровые назначения и активно развиваются проекты в этой сфере. С чем это связано?
— В Казахстане министерство появилось лишь недавно, в то время как в Узбекистане оно существовало всегда. Вопрос инфраструктурного развития всегда стоял на повестке Ташкента. Однако векторы этого развития у государств были разными — Казахстан делал акцент на внешние связи, в то время как в Узбекистане сосредоточились на развитии внутренней связанности.
Ташкент отказался от идеи транзитного моста еще в 90-е годы, однако сейчас руководство пытается встроиться в региональную инфраструктуру.
— В Узбекистане стало уделяться большое внимание вопросам безопасности. Руководство страны проводит ротации в силовых ведомствах, а также меняет доктрину безопасности. Похожие процессы наблюдаются и в других странах региона. Каковы предпосылки этих изменений?
— На мой взгляд, они связаны с факторами развития военного дела, тактик и стратегий военных действий, которые мы видим в последние годы.
Опыт военных конфликтов на постсоветском пространстве демонстрирует, что тактика и стратегия боевых действий поменялась, что побуждает страны вносить коррективы на доктринальном уровне. Достаточно упомянуть активное использование беспилотников или радиоэлектронные технологии.
Другой нюанс заключается в том, что содержание и формат доктрин отличается от государства к государству. В новой доктрине Узбекистана можно заметить отсутствие ссылок на старые документы. Например, оборонная военная доктрина 2001 года даже не упоминается в новой редакции. Этот документ не публиковался и был составлен для служебного пользования. Он не был призван задавать ориентиры для соседей и других государств.
— Другой проблемой, характерной для всех стран региона, уже давно является распределение воды. Он оказывает серьезное влияние и на кадровую политику. Например, в Казахстане открыли профильное министерство, в Киргизии регулярно меняют ответственных за эту сферу чиновников, однако в Узбекистане серьезных изменений пока что не наблюдается. Стоит ли их ожидать в ближайшее время?
— Водные проблемы региона носят системный характер, но развиваются волнообразно. Например, в прошлые годы власти понимали всю проблему, но ее последствия в силу таяния ледников ощущались не так остро.
В Узбекистане с переменным успехом еще с 90-х годов ведутся попытки внедрения более водоемкого капельного орошения. Сейчас для Узбекистана ситуация усугубляется вероятным включением в водный бассейн соседнего Афганистана.
Отсутствие или появление каких-либо новых ведомств не отражает полноты понимания этой проблемы. Например, несмотря на то, что в Казахстане специальное водное министерство появилось лишь в этом месяце, вопрос распределения водных ресурсов всегда был центральным. Представители стран ежегодно собираются для обсуждения квот на водные ресурсы. Таким образом, проблема водных ресурсов всегда находится в центре внимания, однако периодически становится более острой, что требует от государств точечного реагирования.