Угрозу проникновения в Россию боевиков под видом мигрантов приуменьшать нельзя.
Резкое обострение ситуации в Сирии, где наблюдается массовая гибель алавитов и христиан, заставляет обратить внимание на те риски, которые в связи с этим грозят России. Их значение многократно возрастает из-за участия в этих событиях выходцев из Средней Азии, которые могут свободно попасть в Россию под видом трудовых мигрантов.
Наличие в Сирии выходцев из Средней Азии, среди которых преобладают таджики и узбеки, как и их участие в деятельности признанной в России и многих других странах мира террористической группировки «Хайят Тахрир Аш-Шам» (ХТШ)*, секретом ни для кого не является. В войне против режима Башара Асада они принимали участие с 2011 г., когда в Сирии началась гражданская война. После вхождения в состав ХТШ отряды узбекских и таджикских боевиков, как сообщают интернет-ресурсы, были сведены в одну из 12 бригад, получившую название «Лива Абу Убейда». Пиарщики среднеазиатских боевиков, воюющих на стороне ХТШ, открыто ведут блоги в социальных сетях, пропагандируя последние успехи исламистов.
Помимо возможности экспорта нестабильности из Сирии в Среднюю Азию и Закавказье, очевидную угрозу для России представляет медленная инфильтрация боевиков и их сторонников в страны региона, которая происходит в процессе их возвращения на родину. Кампания по репатриации проводится при поддержке международных организаций и в последние годы приняла достаточно массовый характер. Большинство этих лиц составляют женщины и дети, которые проживают в лагерях беженцев на севере Сирии. Но есть среди них и бывшие боевики, которые представляют угрозу как для самих стран Средней Азии, так и для России, связанной со странами этого региона безвизовым режимом и потоками трудовой миграции.
В декабре прошлого года глава Глобального фонда для укрепления устойчивости сообществ (GCERF) против радикализации Халид Коссер в интервью РИА «Новости» похвалил правительства стран Центральной (Средней) Азии за то, что они являются мировыми лидерами в деле репатриации своих граждан из лагерей, расположенных на северо-востоке Сирии. Эти лагеря находятся на территории, подконтрольной сегодня курдским «Сирийским демократическим силам», а потому дотянуться до них ХТШ не может. По разным оценкам, в этих лагерях проживают от 65 до 70 тыс. чел., в большинстве своем женщины и дети боевиков ИГИЛ*, включая выходцев из бывшего СССР. Покинуть эти лагеря курды беженцам не разрешают, и те государства Средней Азии, гражданами которых они являются, помогают им вернуться на родину.
В общей сложности среднеазиатские государства, по данным Х. Коссера, вернули на родину 2200 своих граждан. Из них 754 репатриировал Казахстан, 533 – Киргизия, 381 – Таджикистан и 531 – Узбекистан. При этом европейские страны, по его словам, репатриацией своих граждан вообще не занимались, надеясь, что эта проблема исчезнет сама по себе и они просто умрут в лагерях. Между тем различия в отношении европейских и среднеазиатских государств к репатриации бывших боевиков и их семей, по-видимому, не случайны. Гражданский статус этих репатриантов различается – страны Средней Азии возвращают своих «урожденных» граждан, а из Европы воевать в Сирию ехали недавние мигранты-мусульмане и их потомки. Завозить к себе обратно бывших боевиков, несущих явные угрозы общественной безопасности, европейские страны по вполне понятным причинам желанием не горят.
Угрозы безопасности, которые создает возвращение на родину бывших джихадистов, прекрасно осознает и сам Х. Коссер, знающий о наличии среди них террористов. «Как репатриировать людей, которые явно воевали, были террористами, которые не будут приняты на работу… – отметил он, комментируя репатриацию мужчин. – И большинство из них отправятся в тюрьму, что приведет к радикализации в тюремном мире». Еще интереснее то, что в том же самом интервью глава GCERF признал, что некоторые мигранты из Центральной Азии представляют террористическую опасность для России, имеющей с этим регионом безвизовый режим. Причем связана эта опасность с Афганистаном. «Наблюдается значительная незаконная миграция из Афганистана в Центральную Азию, – признал Х. Коссер. – Эти мигранты представляют риски, и некоторые мигранты из Центральной Азии экспортируют эти риски в Россию», где они могут стать преступниками или террористами.
Причем наличие таких мигрантов, численность которых глава GCERF оценить затруднился (в интервью фигурирует цифра в 1%, которая, по-видимому, является умозрительной), в его трактовке вовсе не является поводом для закрытия Россией границ по причине востребованности ею рабочей силы из стран этого региона. Аргумент этот выглядит тем более странно, что для предотвращения терактов важным является наличие информации о наличии террористической угрозы, а не численность и ее носителей. Для организации теракта в «Крокус Сити Холле» хватило всего несколько террористов, от рук которых в итоге погибли полторы сотни человек.
Впрочем, некоторые «ориентиры» тех мигрантов из стран Средней Азии, которые потенциально могут представлять опасность, в интервью все же содержаться. Особенно заметную угрозу, по мнению Х. Коссера, представляет радикализированная молодежь, численность которой в переживающем демографический взрыв регионе велика.
Периодически попадающие в прессу фрагментарные данные отчасти проливают свет на вопрос о том, кого именно страны Средней Азии репатриируют из Сирии. Так, весной 2021 г. казахстанские СМИ сообщили о проведенной Комитетом национальной безопасности и МИД при поддержке США и других «международных партнеров» операции, благодаря которой на родину вернулись 12 казахстанцев, в числе которых – четверо мужчин, женщина и семеро детей. Мужчин при этом планировалось привлечь к уголовной ответственности, а женщин и детей – включить в программы реабилитации. Всего же на май 2019 г. на родину были возвращены около 600 казахов, включая 33 мужчин, 156 женщин и 406 детей. По возвращении 31 мужчина и 12 женщин были приговорены к различным срокам тюремного заключения, что говорит об их непосредственной причастности к деятельности экстремистских организаций.
В январе 2020 г. появилась информация о планах по экстрадиции в Таджикистан из Сирии двух известных таджикских игиловцев – Абу Дауда (Парвиза Саидрахмонова) и Абу-Усамы Нораки (Тоджиддина Назарова), которые занимались вербовкой своих граждан для участия в военных действиях на территории Сирии и Ирака. Оба они являлись влиятельными проповедниками ИГИЛ, причастными к организации терактов. Так, в 2017 г. в Москве был задержан собиравшийся устроить теракт подросток, подготовку которого курировал Абу-Усама Нораки. Помимо этого, он планировал организовать в столице РФ еще два теракта, которые были предотвращены российскими силовиками. Оба экстремиста были причастны к организации громкого теракта в Стокгольме в 2017 году, в ходе которого узбекистанец Рахмат Акилов, въехав на грузовике в толпу, убил тем самым пять и ранил 15 человек. Помимо Дауда и Нораки, на родину планировались отправить и других участников вооруженных формирований, которые занимались вербовкой таджикистанцев в ряды ИГИЛ.
Показательно, что вся деятельность по репатриации экстремистов и членов их семей проводилась при активнейшем содействии США и международных организаций. Государственный департамент США в июне 2020 г. призвал все страны мира последовать примеру Казахстана в деле возвращения на родину бойцов ИГИЛ. Ранее к активной репатриации на родину из Сирии и Ирака детей боевиков ИГИЛ, в том числе связанных с вооруженными группировками, призывал Детский Фонд ООН (ЮНИСЕФ). С аналогичным обращением к России в декабре прошлого года, по сути, выступил и глава GCERF Х. Коссер, считающий репатриацию и трудовую миграцию обоснованными даже в том случае, если они создают угрозы безопасности.
С точки зрения безопасности России проблема заключается в том, что все осужденные за участие в военных действиях на стороне ИГИЛ когда-то выйдут на свободу, и как граждане стран СНГ получат возможность безвизового въезда в РФ. Реестр контролируемых лиц помочь в данном случае не сможет, поскольку в него попадают лишь те, кто утратил основания для нахождения в РФ. А для организации терактов вполне достаточно разрешенного законом 90-дневного пребывания в течение года.
Александр ШУСТОВ