В Ташкенте состоялась презентация трехтомника «Трагедия среднеазиатского кишлака», рассказывающего о репрессиях сталинского периода в сельской местности Узбекистана.
По официальным данным, всего за период с середины тридцатых по начало пятидесятых годов в республике было осуждено порядка ста тысяч человек, а в отношении пятнадцати тысяч была применена высшая мера наказания.
Известно, что большую часть документов, признававших соотечественников врагами народа, подписывал председатель Верховного совета Узбекской ССР Юлдаш Ахунбабаев и его ближайшие соратники. Однако этот факт почему-то не нашел отражения в работе узбекских историков.
В трехтомнике, представленном журналистам и общественным деятелям действительно приведены ужасающие факты беззакония и произвола. Однако есть в нем и откровенные искажения действительности.
Читателя, мало знакомого с ситуацией в сельскохозяйственной отрасли на момент прихода советской власти и ряда лет ее существования пытаются убедить, что в Узбекистане того периода существовали перспективные формы собственности на землю и десятки тысяч зажиточных крестьян.
Однако на самом деле здесь, как и во всей российской империи, была малая горстка баев (кулаков), а все остальные выполняли функции батраков, работавших за более чем символическую оплату.
Именно поэтому узбекский революционный литератор Хамза Хаким-заде и написал пьесу «Бай и батрак», пользовавшуюся большой популярностью в среде беднейшего населения Узбекистана.
Ни слова не сказано в трехтомнике и о том, что практически все репрессивные акции, ужас которых действительно безмерен, на местах, чаще всего, выполняли пробившиеся в руководители национальные кадры.
Ничуть не умаляя объемов выполненной узбекскими историками работы, стоит сказать и о том, что люди, работающие над документальными материалами, более старались обратить внимание на «кровавую руку Москвы», обходя молчанием роль в репрессиях отвратительной элиты из числа собственного народа.
Впрочем, историки, планирующие издать «Книгу жертв политических репрессий сталинизма» в нескольких томах, возможно, скажут еще и об этой стороне национальной трагедии.