Пятая консультативная встреча лидеров стран ЦА в Душанбе прошла на фоне роста конфронтации между ключевыми мировыми игроками. В таких условиях возникает запрос на региональные объединения и инициативы для стабилизации дисбаланса и кризисных точек в мировой политике.
История интеграции в Центральной Азии
Первые попытки региональной интеграции в ЦА были предприняты еще в 1990-х годах и во многом обусловлены жизненной необходимостью. С распадом СССР разрушились традиционные связи между государствами региона, единая финансово-экономическая система распалась на страновые элементы, перед властями молодых республик стояла жизненно важная задача обеспечить условия для проведения экспортно-импортных операций, поиска дефицитных товаров для общественных нужд.
В таких условиях близкие экономические связи с соседями стали залогом выживания и стабилизации в экономике. Неудивительно, что взаимодействие в это время было очень активным. В 1994 году Казахстан, Узбекистан и Кыргызстан создали Единое экономическое пространство, что заложило основу Центральноазиатского союза. В 1998-м к организации присоединился Таджикистан, и ЦАС был преобразован в Центральноазиатское экономическое сообщество (ЦАЭС). Однако, несмотря на все попытки, единый рынок так и не был создан, а в 2005 году Организация центральноазиатского сотрудничества объединилась с ЕвраАзЭс.
Интеграция на современном этапе и ограничители
Новый этап интереса к региональной интеграции возник в 2016 году, когда президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев предложил активизировать диалог и сотрудничество в регионе, чтобы сделать его более самостоятельным и субъектным в отношениях с внешними игроками. Первая консультативная встреча прошла в марте 2018-го в Астане (тогда Нурсултане), с тех пор лидеры «центральноазиатской пятерки» встречались пять раз, включая встречу в Душанбе.
Во многом странам удалось установить открытый политический диалог на высшем уровне, активизировать работу по делимитации и демаркации границ в регионе. Новое дыхание получило экономическое сотрудничество. Внешнеторговая статистика фиксирует рост товарооборота в регионе. Этот факт дал основание на последней президентской встрече говорить о создании зоны свободной торговли (ЗСТ). Попробуем разобраться, насколько реализуема такая идея.
Во-первых, нужно отметить, что в регионе уже работают две ЗСТ: одна, в рамках СНГ, действует с 2011 года; вторая, наиболее глубокая форма интеграции, в формате ЕАЭС, при участии Казахстана и Кыргызстана, в процессе — подключение Узбекистана. В связи с этим не совсем ясно, будет ли новая ЗСТ в случае реализации учитывать и использовать существующие обязательства сторон друг перед другом и перед внешними игроками. Помимо этого, любая ЗСТ предполагает, что ее реализация требует наличия постоянно действующего аппарата чиновников, которые будут формировать список товаров, входящих в перечень свободной торговли, а также заниматься разработкой нормативно-правовой базы для создания самого пространства общей торговли. То есть стоит вопрос о необходимости создания офиса организации со штаб-квартирой. Очевидно, что «центральноазиатская пятерка» пока не готова к таким шагам, поскольку придется выбирать город для штаб-квартиры, формировать кадровый состав аппарата, проводить серьезную работу по созданию правовой базы работы ЗСТ и ее имплементации в национальное законодательство.
Взаимная торговля и инвестиции как сдерживающий фактор
Для понимания значимости регионального вектора внешней политики необходимо также иметь картину экономических контактов: торговли, инвестиций, транзита друг через друга.
С точки зрения региональной торговли у Узбекистана порядка 11,4% внешнеторгового оборота приходится на соседей. Так, по итогам января–августа 2023 года внешнеторговый оборот республики составил 40,4 млрд долларов, при этом на страны ЦА пришлось 4,6 млрд. Наиболее важным экономическим партнером стал Казахстан с уровнем взаимной торговли 2,894 млрд долларов, на Кыргызстан пришлось 679 млн, на Туркменистан — 517 млн, на Таджикистан — 483 млн. Положительное сальдо торговли наблюдается у республики Узбекистан с Кыргызстаном и Таджикистаном, в то время как импорт товаров из Казахстана и Туркменистана заметно превышает объемы поставленных из Узбекистана товаров.
Сравнение региональной торговли показывает, что значимость крупных игроков, таких как Россия и Китай, заметно выше для Ташкента. За то же время товарооборот с КНР составил 8,2 млрд долларов, с РФ — 6,167 млрд.
Внешнеторговый баланс Казахстана по итогам первой половины 2023 года составил 67,24 млрд долларов, торговля со странами Центральной Азии — 3,66 млрд. Самым крупным торговым партнером из региона является Узбекистан, на который приходится 3,3% внешней торговли РК, или 2,22 млрд долларов (расхождение с узбекской статистикой на 700 млн). На Кыргызстан пришлось 654 млн долларов товарооборота, торговля с Таджикистаном и Туркменистаном составила 557 млн и 244 млн соответственно. Ранее, по многолетней статистике, государства ЦА занимали наибольшую долю во внешнем товарообороте республики в 2021 году, когда на их долю пришлось 6,1% всей внешней торговли Казахстана. По итогам первого полугодия 2023-го доля стран Центральной Азии снизилась до 5,4% товарооборота.
Кыргызстан за тот же период наторговал на 6,7 млрд долларов, страновой раскладки нет, но из статистики Казахстана и Узбекистана можно понять, что уровень торговли с ними составил 654 млн и 679 млн долларов соответственно (более 20% внешней торговли). С Таджикистаном у КР в силу известных обстоятельств товарооборот крайне низкий.
По данным официальной статистики, треть внешней торговли Таджикистана приходится на экономические отношения с соседями.
Если торговля хотя бы по части направлений дает основание для рассуждений об региональной интеграции, то по инвестициям ситуация гораздо скромнее. Так, крупнейший экономический игрок — Казахстан — имеет достаточно скромный пакет инвестиционных проектов у соседей. По состоянию на апрель 2023 года совокупный пакет инвестиций в Кыргызстане составлял 649 млн долларов, а кыргызских инвестиций в РК накоплено 233 млн; в Таджикистане — 89 млн долларов, в то время как таджикских инвестиций в Казахстане — 117 млн. С Туркменистаном ситуация еще скромнее: 19,3 млн долларов накоплено там, а получено из соседней республики 5 млн. Относительно заметный пакет казахстанских инвестиций в Узбекистане: накоплено 1,2 млрд долларов, получено 358 млрд.
Таким образом можно констатировать, что при всей политической важности активизации сотрудничества внутри ЦА в экономическом плане для региона жизненно необходимо иметь максимально открытые отношения с внерегиональными игроками, которые формируют основной поток инвестиций и являются основными торговыми партнерами для «центральноазиатской пятерки».