Падение режима Башара Асада в Сирии усиливает позиции Турции не только на Ближнем Востоке, но и в других регионах, включая Центральную Азию. В то же время разрушенная Сирия представляет собой серьёзную угрозу для безопасности Центрально-Азиатского региона. Освобождение из сирийских тюрем радикальных исламистов, полевых командиров и боевиков, а также опыт участия граждан центральноазиатских республик в сирийском конфликте на различных сторонах и их последующее возвращение на родину создают реальную угрозу региональной стабильности.
В Сирии граждане стран Центральной Азии ещё с 2015 года принимали активное участие как в рядах вооружённой оппозиции, протурецких формирований, в рядах запрещённого в РФ террористического «Исламского государства» (ИГ), так и в сирийской армии Асада.
Точное их количество неизвестно. При этом боевики, освоившись на Ближнем Востоке, начали привозить в зону боевых действий и свои семьи. Однако после разгрома радикальных группировок начался обратный процесс возвращения их на родину.
«Немало боевиков после разгрома основных бандгруппировок после вступления в сирийскую войну России примерно в 2018 году перебрались в лагеря Швеции, Украины, Афганистана, некоторых других стран, где готовились к продолжению террористической деятельности: к возвращению в Сирию или Ирак либо к подпольной террористической деятельности у себя на родине. Как раз после этого западные международные организации начали поддержанную и ООН активную кампанию в странах Центральной Азии по возвращению своих «заблудших», так сказать, граждан», – сказал доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД РФ Александр Князев.
Эксперт отметил, что в регионе были запущены целые государственные программы: «Мехр» – в Узбекистане, «Жусан» – в Казахстане, «Мээрим» – в Киргизии, с меньшим размахом этим занимались в Таджикистане, не поддался на эту внешне правозащитную и гуманитарную агитацию только Туркменистан. Помимо возвращения семей были и прецеденты попыток «реабилитации» непосредственных участников ближневосточных террористических группировок. А вскоре идеологами джихада была обнародована многообещающая фетва, обращенная к семьям боевиков из разных стран, в которой говорилось примерно следующее: «Жены, возвращайтесь домой, будьте законопослушными, идеальными гражданами, а время придёт, и мы вернёмся».
По словам Александра Князева, лидирующая среди сегодняшних победителей в Сирии запрещенная в РФ «Хайят Тахрир аш-Шам» – это вчерашняя «Джебхат ан-Нусра» (также запрещена в РФ), ранее – один из филиалов ИГ, ещё в 2015 году призывавшая объединиться в войне против России и Ирана. Это организация, куда спонсоры – в первую очередь это Турция, а также негласно – США и Израиль, они все там имеют каждый свой гешефт, – слили джихадистов из разных группировок, где выходцы из стран Центральной Азии играют не последнюю роль. В структуре «Хайят Тахрир аш-Шам» есть, например, узбекско-киргизское подразделение «Катибат Таухид валь-Джихад» (запрещено в РФ), есть уйгурская группировка, сотни, если не тысячи казахов, таджиков. Считается, что идеологически эта группировка близка скорее к «Аль-Каиде» (запрещённой в РФ), нежели к ИГ, эти идеологические расхождения выглядят вроде вторичными, но это не так. Идеология «Аль-Каиды», из которой происходит немалая часть, если не большинство нынешних центральноазиатских боевиков, в большей степени направлена на совершение глобального и точечного по форме джихада, нежели у сориентированного больше на ближневосточный ареал «Хайят Тахрир аш-Шам».
«Сейчас в Сирии начнётся дележ власти, и очень многие – особенно на уровне исполнителей из других регионов мира – могут оказаться менее нужными. Начнутся привычные для этой среды перемещения – в том числе и в другие потенциальные зоны активности, среди которых страны Центральной Азии с наличием в каждой из них немалого потенциального мобилизационного ресурса, не последнее место, куда уже в роли эмиссаров эти боевики могут устремиться», – отметил Князев. Он подчеркнул, что в последние годы соответствующие органы стран региона сильно увлечены подсчётом боевиков запрещенного в РФ «Вилаята Хорасан» на севере Афганистана, нельзя исключать, что уже скоро подобной арифметикой им придётся заниматься на собственной территории.
Эксперт по Центральной Азии Сердар Айтаков считает, что любые попытки проецирования событий в Сирии на гипотетическое развитие ситуации в странах Центральной Азии, все аллюзии и аналогии будут хромать, но всё же несколько принципиальных моментов стоит выделить.
«Первое, что лежит на поверхности, – это роль Турции и лично президента Эрдогана в первую очередь. Плохо скрываемый или совсем нескрываемый ревизионизм и экспансионизм в отношении Сирии, особенно региона Алеппо и самого города, как нельзя лучше проявились именно сейчас, во время 11-дневного захвата Сирии боевиками «Хайят Тахрир аш-Шам» и их ситуативными союзниками. Их пестование, ребрендинг, имитация дистанцирования от «Аль-Каиды», обеспечения оружием, коридорами перемещения, все это – целенаправленная работа турецких спецслужб и военных. И способность Эрдогана и турецких спецслужб создать, обучить или приручить и использовать в своих целях подобные парамилитарные, откровенно террористические и радикальные образования должна заставить власти стран Центральной Азии всерьез задуматься о широте спектра мер принуждения, на которые может пойти Эрдоган для достижения нужных ему целей», – сказал «НГ» Айтаков.
По его мнению, первый звоночек прозвучал, когда, несмотря на протесты МИД Казахстана и Узбекистана, на саммите ОТГ в Самарканде в 2022 году Эрдоган продавил членство, пусть и в статусе наблюдателя, Турецкой республики Северного Кипра (ТРСК).
«Власти Туркменистана с большой опаской следят за активностью в туркменской диаспоре в Турции и подвергают тотальной проверке тех, кто возвращается оттуда, как правило, в целях замены заграничных паспортов, и всячески стараются ограничить поток эмиграции в Турцию. Дело дошло до того, что туркменский МИД в ультимативной форме потребовал от турецкого МИД ввести для граждан Туркменистана въездные визы в Турцию, шаг беспрецедентный», – подчеркнул Айтаков. Он отметил, что эти действия связаны и с политической активностью туркменской диаспоры, с поступающей информацией о гражданах Туркменистана, воевавших на стороне радикалов в Сирии, куда они перебрались, выехав сначала в Турцию.
«И, конечно, ещё свежа в памяти у туркменских властей история, как они полагают, с созданием амбициозного проекта по ползучему перехвату власти выпускниками турецких школ, вузов и лицеев, работавших на территории Туркменистана, который туркменские спецслужбы предотвратили, устроив очередную волну массовых репрессий. Другое дело, те учебные заведения контролировались фондами, связанными с Фетхуллахом Гюленом, и помогли их «разоблачить» действующие турецкие власти после попытки переворота в самой Турции в 2016 году», – напомнил эксперт. По его мнению, власти Туркменистана держат ухо востро в отношении всего, что касается возможностей использования туркменских граждан турецкой стороной. В случае гипотетической массовой депортации только туркменских нелегалов, находящихся в Турции, политическая обстановка в Туркменистане может подвергнуться серьёзным испытаниям, как и экономика, учитывая массовую безработицу в стране. И, по мнению местных наблюдателей, Эрдоган уже прибегал к угрозе такой массовой депортации для достижения желаемого результата в диалоге с отцом и сыном Бердымухамедовыми (национальным лидером и президентом).
Виктория Панфилова