Накануне встречи лидеров стран ШОС в Самарканде ожидается расширение организации: заявку на вступление подали Белоруссия и Иран. В то же время присоединение новых членов всегда влечет определенные риски: в общее поле попадают внутренние и международные противоречия принятых стран.
Сама организация, по мнению экспертов, также нуждается в ребрендинге. В ШОС накопились противоречия между Индией и Китаем, до сих пор не был создан общий Банк. О том, в каких изменениях нуждается военно-политическое объединение в Центральной Азии, рассказал исполнительный директор Центра стратегических решений «Аппликата» (Кыргызстан) Кубат Рахимов.
– Как Вы видите дальнейшее развитие сотрудничества стран Центральной Азии в рамках ШОС?
– Будучи сторонником возможных региональных объединений, я очень осторожно подхожу к избыточному расширению организаций вроде ШОС. Инкорпорация Индии с Пакистаном в Шанхайскую организацию сотрудничества, с одной стороны, выполняет замечательную функцию. Получается, что в ШОС входит чуть ли не половина населения земли, большая часть евразийского континента. Объединение становится первым пунктом «Большой Евразии» со всеми вытекающими отсюда плюсами и так далее. Звучит красиво и перспективно.
С другой стороны, я очень опасаюсь того, что мы вместе с инкорпорацией этих стран импортировали их конфликты. В первую очередь – это индо-пакистанский конфликт, которому уже 51 год. Во вторую – индо-китайский конфликт, тоже давний и тоже с периодическими обострениями. Есть китайско-пакистанский конфликт, который Пекин пытается потушить деньгами и одновременно получить через Пакистан выход к Индийскому океану, чем нервирует Индию.
Получается, что китайский дракон дергает индийского слона, слон ссориться с драконом и соседом. Замкнутый круг со взаимными претензиями и проблемами. Возможно, грядущее вступление Ирана должно уравновесить каким-то образом эту конструкцию.
– Что с этим делать?
– Я с самого начала предлагал после инкорпорации Индии с Пакистаном перенести штаб-квартиру ШОС в одну из столиц стран Центральной Азии и, на всякий случай, переименовать объединение. Потому что индийцев жутко раздражает, что штаб-квартира находится Китае, ведь они не очень любят туда ездить. Преимущества переноса штаб-квартиры в страну региона в том, что мы маленькие и нейтральные в сравнении с индийским слоном, русским медведем, китайским драконом и иранским львом.
Главное, что нужно понимать – от расширения падает эффективность организации. Из года в год обсуждаются одни и те же проблемы и вопросы.
Есть области, в которых страны взаимодействуют достаточно успешно, например, в сфере борьбы с экстремизмом и терроризмом. Но этого очень мало.
У организации нет стержня, нет ключевой идеи. Попытка построить «анти-запад» из этой структуры имеет право на жизнь, но я не сказал бы, что она обладает очень сильным «магнитным полем». Например, та же Индия – это фактически форпост англосаксонского мира в Южной Азии. Поэтому она, может, и способна быть лидером какого-нибудь движения неприсоединения, но не более чем. Назвать Индию «анти-Западом» сложно.
Далее – Китай. Страна, которая жесточайше завязана на экономические взаимоотношения с США, Великобританией и Европейским союзом через Гонконг. Пытаться вылепить из ШОС «анти-Запад» – это даже не стрелять себе в ногу, а намного хуже. Риторика есть, а реальных действий нет. Даже КНР не пойдет на обострение отношений с США по причинам, о которых я уже говорил.
В целом, составляющая «анти» превалирует над составляющей «вместе». И это не есть хорошо.
– Но ведь есть общие задачи и проекты, которыми можно заниматься?
– Они есть – и проекты, и задачи. Но их не реализовывают. Вместе нужно заниматься в первую очередь экономикой. Нужно стать аналогом АСЕАН. Они тоже начинали с трех стран и постепенно к ним присоединялись остальные. Они, в принципе, формировались по принципу антикоммунизма. Это был условно политический блок, который сейчас незаметно стал вторым по уровню интеграции. То есть АСЕАН отодвинул Евразийский экономический союз.
– Какие конкретно проекты в рамках ШОС можно было бы реализовать?
– Можно создать Банк ШОС, но мы упустили время. Его заболтали проевропейски настроенные чиновники в Центробанке РФ, Минфине и Минэкономразвитии, фактически выдав свою личную позицию за страновую. И тем самым нанесли, на мой взгляд, очень серьезный ущерб потенциальному проекту поворота России на восток. То есть, если бы не случилось вот этой «зрады», то мы бы сейчас имели готовый инструмент, который мог бы использовать юань, рубли, реалы и рупии в качестве базового инструмента. То есть в рамках вот этого несостоявшегося банка ШОС можно было давным-давно отстроить альтернативную финансовую систему.
Но при реализации любых проектов нужно учитывать специфику ШОС. Она в том, что мы являемся так называемыми странами – цивилизациями. Китай самодостаточная страна-цивилизация, Индия, Россия, Иран всегда был таким. Здесь надо понять, что самодостаточность подразумевает, что не будет стопроцентной конгруэнтности, комплиментарности. Всегда будет превалировать подход по интересам и по конкретным проектам в данный момент времени. Это очень важный тезис.
Надо четко понимать, что Китай с высоты своего экономического положения и политической специфики хочет присутствовать в качестве сверхдержавы. Индия тоже пытается быть крупным игроком, несмотря на множество системных проблем – серьезных макроэкономических диспропорций и разрыва в уровне образования.
Поэтому первое – это идея не «против», а «вместе», а второе – экономика. Организации нужен ребрендинг, перенос штаб-квартиры в Центральную Азию. Ее необходимо переформатировать и перебалансировать.
– На основе чего можно проводить масштабные изменения в ШОС?
– На основе общих интересов. У России и Китая они есть. Они есть у Индии и Пакистана с Ираном. Сейчас наблюдается кризис идеи, его нужно преодолеть.
Поэтому, когда Саммит ШОС в Самарканде пройдет, нужно вернуться к этому вопросу. На мой взгляд с мероприятием связано очень много избыточных ожиданий. Все ожидают прорывных переговоров, встреч, проектов. Замечательно.
Но мы хотя бы понимаем, для чего мы там находимся? Есть ли вообще механизмы и ресурсы для того, чтобы менять ситуацию к лучшему во благо людей? Может быть, наивно прозвучит, но ведь в первую очередь нужно думать о населении, о маленьком Человеке с большой буквы.
Если ШОС начнет себя позиционировать как реальный эффективный инструмент по борьбе с бедностью, инфляцией, с несправедливым распределением благ, заниматься
трансферами капитала и инвестиции, созданием работающей экономической модель – объединение получит вторую жизнь. А уповать на то, что на лозунгах и заявлениях мы далеко уедем – было бы странно.
В нынешних условиях ШОС нуждается в разноскоростной интеграции. А именно – в двусторонних и трехсторонних форматах внутри ШОС. А также в возрождении «Шанхайской шестерки» – четыре страны Центральной Азии + Россия + Китай. Эта шестерка может и должна выступить ядром кристаллизации экономических процессов внутри ШОС, внутри финансовой системы.
Разноскоростная интеграция внутри ШОС позволит снять противоречия, о которых я говорил ранее. А именно инкорпорацию токсичных конфликтов. В условиях того, что один из главных участников ШОС – Россия совершает определенные действия на своем западе, на территории сопредельной страны. Это тоже относится к категории конфликтов, прямо влияющих на дальнейшее развитие пока еще рыхлого интеграционного объединения.
– Вы говорите о завышенных ожиданиях от предстоящего мероприятия. Какие индикаторы успеха Вы выделяете?
– Если на мероприятиях анонсируют создание специального энергетического фонда, в рамках которого страны ШОС будут покрыты, условно говоря, практическими механизмами для смягчения прохождения энергетического кризиса – буду считать это успехом.
Если на саммите примут решение о создании Банка ШОС и финансовой системы, которая позволяет выйти на качественный уровень, упрощения торговли без подключения резервных валют в виде доллара, евро, фунта – я буду рукоплескать.
Если участники обозначат четкие, конкретные показатели по борьбе с бедностью в странах объединения – я буду рукоплескать стоя. Но все должно быть четко, понятно и системно.
Если по итогам всех переговоров наметится хотя бы часть из вышеперечисленных проектов – можно будет говорить, что организация состоялась. Что это не просто дискуссионный клуб, а прочная основа для развития.