Несмотря на усиление противостояния между Россией и Китаем с одной стороны и странами Западного блока – с другой, у стран Центральной Азии сохраняются неплохие шансы на выход из кризиса. Каким будет 2023 год для Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана, в интервью рассказала эксперт по региону, кандидат политических наук, заведующая сектором Центра постсоветских исследований ИМЭМО им. Е. М. Примакова РАН Елена Кузьмина.
– Что позитивного может произойти в Центральной Азии в плане политики и экономики в 2023 году?
– В определённой степени будет экономическая стабилизация. Плюс, вполне возможно, могут появиться новые энергетические проекты. Вернее, старые проекты, которые могут начать реализовываться. В первую очередь я говорю об атомной энергетике. Ситуация в экономиках Казахстана и Узбекистана такова, что им необходимо увеличение количества электроэнергии и энергии вообще. Поэтому я предполагаю, что этот год может стать началом строительства новых объектов именно в атомной энергетике. У Узбекистана такие договоренности уже есть, а Казахстан серьёзно над этим работает.
С моей точки зрения, 2023 год станет началом нового экономического этапа. Говорить о том, что это будет какой-то взрывной год в экономике, с большим ростом, не стоит. В принципе, неплохой рост у всех государств Центральной Азии был уже в 2022 году. Но этот год начнёт новый экономический цикл в регионе. Я полагаю, он откроется непосредственно с энергетики и, возможно, с каких-то новых транспортных проектов.
Сейчас речь идёт о необходимости создавать новую производственную инфраструктуру. Для этого необходимо развивать энергетику, транспорт и логистику. Кроме того, работа по транспортно-логистическому направлению, возможно, будет связана с изменениями маршрутов мировых товарных потоков. Что обусловлено сегодняшней геополитической и геоэкономической ситуацией.
Ряд стран Центральной Азии, таких как Казахстан и, возможно, Узбекистан и Туркменистан, могут оказаться задействованными в новых транспортных потоках. Когда начнёт укрепляться инфраструктура, в дальнейшем это позволит Центральной Азии получить более долгосрочные модернизационные эффекты. В первую очередь – производственные.
– Стоит ли ожидать серьезного дефицита ресурсов – газа, электроэнергии и воды, а также роста инфляции и снижения уровня жизни населения региона в 2023 году?
– Это во многом будет зависеть от мировой конъюнктуры. Сейчас идёт перестройка всей мировой экономики – то, насколько она будет интенсивной и быстрой, во многом повлияет и на Центральную Азию. Если мы говорим о странах региона, мы должны думать скорее не о нехватке газа, нефти или ещё чего-то, а в первую очередь о дефиците чистой воды. Кроме того, может сказаться и нехватка электроэнергетических ресурсов, о чём я говорила в самом начале.
Здесь многое будет зависеть от того, какие решения будут приняты странами Центральной Азии, насколько они смогут использовать имеющиеся возможности. Сейчас в регионе идет противостояние крупнейших игроков: Россия и Китай против Запада. Предполагаю, что и Китай, и Россия намерены серьёзно экономически взаимодействовать с государствами Центральной Азии. При этом, несмотря на определённые колебания из-за геополитической ситуации, в устойчивости экономики Китая никто не сомневается. Россия тоже показала, что она может сохранять достаточную стабильность с экономической точки зрения.
Россия и Китай остались приоритетными торговыми партнёрами у всех государств Центральной Азии, и даже у Казахстана они остаются ими в бóльшей степени. Я говорю «даже», потому что у Казахстана ещё есть экспорт собственных углеводородов в Европу. Италия, через которую идет основной поток казахстанской нефти, осталась третьим торговым партнёром Астаны. В инвестиционном плане Россия и Китай тоже остаются для Центральной Азии в первой пятёрке партнеров. Для некоторых стран они остаются двумя крупнейшими инвесторами, несмотря на сложную политическую, военно-политическую и экономическую ситуацию для России.
Таким образом, колебания в экономике Центральной Азии возможны вследствие глобального противостояния мировых игроков. При этом я думаю, что Россия и Китай настроены на то, чтобы способствовать экономическому развитию центральноазиатских стран. Соответственно, это должно повлиять на социальную ситуацию в этих государствах.
Я не знаю, насколько быстро будет продвигаться, например, преодоление бедности, на борьбу с которой все страны серьёзно нацелены. У стран региона неодинаковые возможности (в первую очередь финансовые), которые они могут использовать для этой борьбы.
В то же время крупнейшим ближайшим соседям – Китаю, России и Ирану – выгодно, чтобы страны оставались стабильными. В первую очередь социально стабильными. А значит, от этих игроков последуют поддержка и экономическое взаимодействие.
Что должно способствовать постепенному сокращению бедности в центральноазиатских республиках. Конечно, в этом году бедность не будет преодолена, резкого скачка не произойдет. Но будет вестись постоянная и планомерная работа в этом направлении.
– Стоит ли ожидать смены власти в какой-то из стран Центральной Азии?
– Если я правильно знаю выборные циклы, все главы государств, кто должен был поменяться, уже сменились. Если же говорить о форс-мажорной смене власти, пока все страны и элиты достаточно стабильны. Даже казахстанская элита, пережившая большой стресс в январе 2022 года. В Казахстане ещё не закончился выборный цикл, ещё будут парламентские выборы. Но насколько я понимаю, сейчас ситуация в стране под контролем. Казахстанская элита доказала, что она умеет вести внутриэлитный диалог.
В целом во всех странах Центральной Азии внутриэлитная ситуация остается стабильной. Должны произойти очень серьезные форс-мажорные обстоятельства, чтобы могла случиться насильственная смена власти.
Конечно, внутриэлитные колебания возможны во всех странах, за исключением, может быть, Туркменистана. Самая сложная ситуация в Киргизии – в этой стране внутриэлитные вопросы порой обостряются очень быстро. Но пока в Киргизии сохраняется возможность внутриэлитного компромисса. Конечно, в стране будут подниматься серьёзные вопросы по ситуации на границе. В первую очередь это касается границы с Таджикистаном.
Но, с моей точки зрения, возможны какие-то вспышки и с Узбекистаном, несмотря на то, что между странами уже есть договоренности и подписаны все документы. Но пока здесь происходит только делимитация границы. Если начнётся демаркация, на киргизстанско-узбекистанской границе возможны какие-то эксцессы. Но всё-таки с Узбекистаном такие вопросы могут быть решены на уровне переговоров.
С Таджикистаном ситуация более сложная. Здесь возможны новые перестрелки и споры, переходящие в противостояние на границе. Но я думаю, что обе страны всё-таки заинтересованы в том, чтобы найти решение конфликта. Однако для Киргизии эти вопросы могут стать поводом к очередным внутриэлитным разборкам.
– Будет ли война в Центральной Азии в 2023 году?
– Возможны новые стычки на границах. Но причин для полноценной войны, мне кажется, нет – ни между государствами Центральной Азии, ни с их соседями, ни с кем-либо ещё. Даже если брать Афганистан.
Хотя афганская ситуация достаточно серьёзно влияет на уровень угроз в Центральной Азии, при этом она всё еще не дает поводов к началу каких-то военных действий. Поэтому мне кажется, что как минимум в следующем году военный вариант маловероятен.
– Как бы вы охарактеризовали для Центральной Азии наступающий 2023 год одним словом и почему?
– На сегодняшний день на странах Центральной Азии очень серьёзно отражается противостояние крупнейших игроков. В первую очередь это влияет на экономики государств региона. Все страны опасаются вторичных санкций. Тем более что все они (за исключением Туркменистана) внесены в список Минфина США как страны, предрасположенные к продвижению «серого» импорта в Россию.
Сейчас страны прорабатывают новые варианты взаимодействия и с Россией, и с Китаем – как со своими крупнейшими торговыми партнёрами. Я называю не только Россию, но и Китай, потому что ситуация с Тайванем также остается достаточно нестабильной, хотя она и не привела к военным действиям или к ограниченной военной операции. Однако ситуация достаточно серьезная, США вводят новые ограничения против Китая. Это тоже может повлиять на государства Центральной Азии.
Поэтому правильным словом здесь будет «балансирование» – политическое и экономическое. В первую очередь, конечно, придется балансировать в экономике. При этом я предполагаю, что мировые потрясения не закончатся в 2023 году. А значит, речь о балансировании между крупнейшими мировыми игроками будет идти и далее.