В марте, 11-го числа, исполнилось три года с того момента, как ВОЗ объявила о пандемии, вызванной распространением коронавируса SARS-CoV-2. Социальные, экономические, политические (появился, например, термин – «санитарная деспотия») и даже антропологические последствия всей цепочки последующих событий ещё предстоит осознать. Помимо сугубо медицинских и естественно-научных проблем (эпидемиология, микробиология) придётся внимательно присмотреться к «материалу» тонкой скорлупки, которую люди привычно называют «современная цивилизация».
Официальный представитель ВОЗ Мелита Вуйнович на днях заявила: «Все условия сложились, чтобы мы могли сказать – «конец чрезвычайной ситуации международного значения». Есть условия, но не надо расслабляться. Надо очень внимательно смотреть, как вирус меняется».
Понятно, что ВОЗ пока осторожничает с объявлением о завершении пандемии. И правильно делает. Российский эксперт, микробиолог Михаил Супотницкий, например, подчёркивает: «Постепенно накапливается понимание того, что мы противостоим не отдельному коронавирусу, а их миру с ещё неизвестными, но потенциально опасными составляющими, активно исследующими своё эволюционное пространство».
И всё же ещё весной 2020 года невозможно было представить себе заполненный болельщиками 100-тысячный стадион «Уэмбли» на футбольном матче лондонского «Арсенала». Последствия такого аншлага, случись он в марте 2020 года, были бы близки к катастрофическим. Сейчас это уже норма. Опять норма!
В марте в Японии сняты все противоковидные ограничения: ношение масок, карантины в авиапортах, вакцинация сохраняется по желанию…
Российский оперштаб по предупреждению завоза и распространения новой коронавирусной инфекции принял решение больше не публиковать данные о коллективном иммунитете и числе вакцинированных граждан. За всё время пандемии хотя бы один раз полную вакцинацию от коронавируса прошла половина жителей страны.
Кстати, 20 марта президент США Джозеф Байден завизировал закон, предписывающий американской нацразведке рассекретить часть информации о происхождении коронавируса.
Если на соматическом уровне вирус сильнее всего ударил по старшим возрастным стратам населения, то на психологическом и психическом очень серьёзно пострадала – и продолжает страдать – молодёжь.
В докладе The Youth Risk Behavior Survey Центра по контролю и профилактике заболеваний США (CDC) отмечается, что в 2021 году более 40% учащихся старших классов средней школы временами испытывали настолько сильную печаль или безнадёжность, что не могли заниматься привычными делами и учиться, а 22% – всерьёз задумывались о самоубийстве. За 30 лет сбора таких данных «мы никогда не видели настолько пугающих результатов», отмечают авторы доклада.
Вся эта феноменология имеет и количественное выражение. По данным Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ), психические расстройства среди молодёжи наносят урон мировой экономике почти в 390 млрд долл. в год.
Таким образом, патогенные факторы, например возбудители массовых инфекций, можно рассматривать как формообразующий механизм социального проектирования. Пандемия ВИЧ/СПИД вызвала колоссальные изменения в социальной организации современных людских сообществ. Достаточно сказать, что по числу жертв (25–35 млн человек) ВИЧ уступает только пандемии «испанского» гриппа в 1918–1919 годах: 40–50 млн. Но ВИЧ и COVID-19, в отличие от «испанки», продолжающиеся инфекции. И видимо, такими останутся навсегда.
Задача – ответственно проанализировать собранный гигантский массив уникального статистического материала, касающегося COVID-19. Ничего подобного за всю историю цивилизации не было. И это, возможно, один из позитивных аспектов последствий пандемии коронавируса.