Казахстан обеспечит релокацию ушедших из РФ зарубежных компаний. В Кремле не драматизируют это решение, озвученное президентов Токаевым 14 июля. Возможно, Казахстан станет и каналом для «переброски» в РФ иностранных товаров.
К ушедшим из России иностранным компаниям уже приглядывается Казахстан. «Мы являемся свидетелями глобальной борьбы за инвестиционный капитал», – сообщил президент республики Касым-Жомарт Токаев. По словам главы Казахстана, «каждая вторая из почти 1,4 тыс. крупных зарубежных компаний приостановила деятельность или полностью ушла с российского рынка».
«Правительству следует создать благоприятные условия для их релокации в Казахстан», – отметил он. Токаев уверен, что это даст Казахстану хорошие возможности для увеличения производства товаров средних и высоких переделов. Правда, пока что, по его словам, релокация идет вяло. Цитаты Токаева передали российские информагентства и издания, некоторые из них уточнили, что заявления были обнародованы в Telegram-канале пресс-службы казахстанского лидера.
В Кремле назвали нормальным стремление Казахстана создать условия для релокации зарубежных компаний, ушедших из России. «Любая страна мира пытается создать у себя комфортные условия для зарубежных инвесторов. Это пытаются делать все страны, включая нашу страну. Другое дело, что сейчас под беспрецедентным давлением извне многие компании вынуждены принимать такие решения. Это реальность, с которой мы живем и работаем», – пояснил в четверг пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.
При этом, судя по всему, определенную релокацию Казахстан будет обеспечивать не только компаниям из третьих стран, но и самим россиянам. Как сообщал в конце мая Интерфакс со ссылкой на данные МВД Казахстана, с начала спецоперации почти 36 тыс. граждан России получили в Казахстане индивидуальный идентификационный номер (ИИН), и это в 16 раз больше, чем за аналогичный период прошлого года.
Не исключено, что Казахстан станет и каналом для «переброски» в Россию иностранных товаров. «Существует возможность поставок продукции через третьи страны. Таким посредником может выступать как Казахстан, так и другая страна, которая не присоединились к антироссийским санкциям», – пояснила доцент РЭУ им. Г.В. Плеханова Анастасия Прикладова.
«Собственный рынок Казахстана слишком узок для того, чтобы на него опирались многие из компаний, которые уходят из России. Так что массовым явлением это не станет, хотя, даже если несколько компаний смогут переместиться в Казахстан и сохранить за счет этого доступ на российский рынок, это будет выгодно и для них, и для республики», – считает эксперт компании «ИВА Партнерс» Артем Шахурин.
Как сообщил в четверг Евростат, по итогам 2021 года доля России в экспорте товаров из Евросоюза составила «всего» около 4%. Но это для ЕС десятки миллиардов евро, поток которых теперь сокращается.
Например, по данным Федерального статистического управления Германии, экспорт товаров из ФРГ в Россию в мае 2022-го сократился почти на 51% по отношению к маю 2021-го, составив за месяц 1,1 млрд евро. Хотя по сравнению с апрелем 2022-го экспорт Германии в Россию вырос почти на 36%, или с учетом календарного фактора и сезонных колебаний примерно на 29%.
Ведомство зафиксировало существенный рост в мае экспорта в РФ фармацевтической продукции и одновременно резкое падение поставок в страну машин и оборудования, транспортных средств. Несколько месяцев назад ведомство также поясняло, что сокращение экспорта обусловлено как санкциями, так и решениями участников рынка.
«Импорт в Россию в 2021 году составил почти 300 млрд долл., около половины импортируемых Россией товаров (приблизительно на 145 млрд долл. в 2021-м) – это машины и оборудование вместе с готовыми металлическими изделиями. Более половины импорта приходилось в 2021 году на страны, объявленные недружественными, около четверти – на Китай, еще четверть – на остальной мир», – сообщают в Центре развития Высшей школы экономики (ВШЭ). «Среди недружественных стран основным экспортером в Россию была Германия», – уточняет ВШЭ.
В итоге, на поставки из Германии, судя по данным, которые привел замдиректора Центра развития ВШЭ Валерий Миронов, приходилось от 20 до 30 млрд долл. за год, на Францию, Италию – по 10–15 млрд долл. в год. Так что, как уточнил экономист, «наиболее сложной в случае нарастания глобальной экономической нестабильности может оказаться ситуация в странах с высокой долговой нагрузкой», например, в Италии.
«Польша ввозила в Россию в 2021-м товаров примерно на 6 млрд долл., что относительно немного, но фирмы этой страны, как и вообще стран Центральной и Восточной Европы, сильно зависят от ситуации в регионе, в том числе от Украины, где идет экономический обвал», – добавил экономист.
«Часть товаров из Европы, несомненно, продолжат поступать в Россию по схемам параллельного импорта, особенно те, которые европейские компании производили в других регионах, в частности, в Азии, – ожидает Шахурин. – Частично европейцам, по-видимому, придется сократить производство, в частности, из-за удорожания энергоресурсов, удобрений и сырья».
«Если европейские компании выступают категорически против сотрудничества с Россией, то вероятность реализации схем поставок через третьи страны близка к нулю, – уточнила Прикладова. – В этом случае придется переориентировать товаропотоки на другие рынки, что станет особенно серьезной проблемой для тех компаний, для которых российский рынок был одним из ключевых».
«Основной импорт в Россию составляли европейские машины и оборудование, заместить наш рынок европейцам вряд ли удастся, поскольку падение спроса наблюдается повсеместно, а на азиатском рынке доминирует Китай со своими мощностями, и их тоже нужно загружать, реализуя при этом высокотехнологичный продукт», – считает эксперт «БКС Мир инвестиций» Михаил Зельцер.
При этом, возможно, внутри ЕС перераспределить эту продукцию будет непросто. Согласно недавним исследованиям Prognos AG, например, Германия – важнейший рынок сбыта для Чехии, Польши, Венгрии, Румынии, Словакии, от состояния немецкой экономики напрямую зависят перспективы Центральной и Восточной Европы. Да и в целом государства – члены ЕС создают 2,2% своей валовой добавленной стоимости (около 290 млрд евро) за счет экспорта в Германию. Однако в случае существенного сокращения поставок российских энергоносителей в Германию экономика страны рискует скатиться в рецессию, что, как можно ожидать, сократит и ее возможности закупать различную продукцию в соседних странах.
По оценкам Шахурина, часть товаров, видимо, примут растущие рынки Азии и Южной Америки, «но это касается в основном предметов роскоши». Причем, по его мнению, наиболее уязвимы такие отрасли, как машиностроение, в первую очередь тяжелое, приборостроение, авиапром. «Поставки таких товаров «серым» способом труднее всего будет наладить», – добавил эксперт.
Как пояснил Валерий Миронов, на данном этапе европейские производители пока в наибольшей мере страдают от роста цен на сырье, но в случае глобальной рецессии «они могут оказаться зажаты между Сциллой низкого спроса и Харибдой выросших цен на сырье». «Дело в том, что при рецессии в первую очередь и в наибольшей мере падают инвестиции, а значит закупки машин и оборудования, на чем специализируется Европа, – пояснил он. – Падение евро относительно доллара говорит об ожиданиях рынком «заката» (возможно, временного) именно Европы».
В итоге при наложении всех этих факторов наибольшие риски для стабильности имеются, во-первых, у государств, энергосистемы которых в значительной степени основаны на природном газе. «Италия, Венгрия, Германия, Греция, Бельгия, Австрия, Испания, Португалия, а также недавний член ЕС – Великобритания, несмотря на имеющиеся месторождения газа», – перечисляет Прикладова.
Во-вторых, заметным ухудшение ситуации станет для экономик тех стран, которые активнее всего торговали с Россией, – «для Германии, Франции, Италии», добавил Шахурин. Кроме того, по его словам, надо учитывать, что ряд стран Европы и до нынешнего кризиса находились в сложной ситуации по долговой нагрузке и безработице – «это Испания, Италия, Греция».
Так что, по мнению опрошенных экспертов, вряд ли какая-то из европейских стран может в полной мере повторить сценарий Шри-Ланки, однако политические волнения и смена на руководящих постах там вовсе не исключены.
«Нужно понимать, что у стран Европы гораздо выше запас прочности, чем у Шри-Ланки, экономика которой критически зависима от туризма (а он на фоне пандемии обвалился, что привело к сокращению доходов страны, экономическому, социальному кризисам, смене власти), – пояснил Шахурин. – Но недовольство и уличные протесты, вероятно, в той или иной мере затронут всю Европу. Где-то традиционно они будут более массовыми и агрессивными, как в Греции и Франции, где-то более сдержанными».
Причем поводы для протестов в некоторых странах дают и сами местные власти, внедряющие «зеленые» инициативы. Так, недавно на улицы выходили фермеры в Нидерландах, протестуя против правительственной политики в отношении азота, в рамках которой придется, судя по всему, сокращать поголовье крупного рогатого скота и использование удобрений.
Но при особом накале страстей «полиция в ЕС обычно при подавлении таких выступлений не церемонится, так что до свержения власти вряд ли дойдет», рассуждает Шахурин. «А вот перестановки в рамках демократических процедур уже начались в той же Болгарии, Великобритании и Эстонии, – добавил он. – Видимо, они продолжатся – во всяком случае во Франции и Италии все к этому идет, вероятно, затронет это и другие страны».
Анастасия Башкатова, заместитель заведующего отделом экономики «Независимой газеты»