В ходе международного онлайн-брифинга на тему «Союзы, войны, санкции: куда ведут «торговые цепи» ЕАЭС, Китая, США и ЕС?», организованного Центром геополитических исследований «Берлек-Единство» (г. Уфа), Центром исследовательских инициатив «Ma’no» (г. Ташкент) и сетевым изданием «Восточный экспресс 24», прозвучало выступление независимого политолога, специалиста по международным отношениям из Таджикистана Мухаммада Шамсуддинова
Сегодня в мире происходят глубокие, многогранные изменения. Прежде всего, это смещение экономического центра тяжести с Запада на Восток. И речь идет не только о переносе производств. Если раньше считалось, что Восток будет лишь центром выпуска дешевой продукции массового потребления, а Запад сохранит технологическое лидерство и доминирование в финансовой сфере, то сегодня ситуация меняется.
Сейчас Восток становится не просто центром производства — он превращается в центр накопления капитала, источник инвестиций и локомотив технологического развития. Это первый ключевой момент.
Второе важное изменение — усиление геополитического противостояния, особенно между великими державами. Особую остроту этот процесс приобрел за последние десять лет. До этого новые центры силы еще не обладали достаточной мощью, чтобы бросить вызов Западу. Сегодня же они уже готовы к этому. Противостояние между крупными игроками продолжает нарастать, и связано это с тем, что западные и незападные центры власти накопили достаточно ресурсов для конфронтации в разных сферах, в том числе в экономике.
Как справедливо отметил российский политолог Сергей Караганов, мы наблюдаем военизацию экономики. То есть экономические преимущества все чаще используются как инструмент геополитического давления, для сдерживания конкурентов. Именно это и приводит к системному кризису той торгово-экономической и финансовой системы, которая сложилась после Второй мировой войны, когда главенствующую роль играли западные страны.
Параллельно с этим незападные государства начинают формировать собственные институты, создают новую систему торговых и финансовых отношений между собой. Ведь именно военизация экономики привела к тому, что ее преимущества стали использоваться в геополитических интересах. Это создает риски, от которых страны БРИКС пытаются себя застраховать, строя свою, независимую от Запада систему.
Однако нельзя забывать: западные страны по-прежнему остаются лидерами в области торговли, экономики, финансов и технологий. Например, в прошлом году доля доллара в мировых валютных резервах составляла 58% — это серьезный показатель, говорящий о сохранении позиций Запада. Что касается технологий, то на США пришлось 42% всех расходов на исследования и разработки, на страны ЕС — еще 19%, тогда как на Китай — лишь 17%. То есть в этой сфере лидерство Запада пока не оспаривается.
Это говорит о том, что существующее преимущество Запада в экономике, финансах и технологиях будет и дальше использоваться им в геополитическом противостоянии. При этом восточные, незападные экономики, находящиеся на подъеме, все еще зависят от западных рынков, цепочек поставок и инвестиций.
Таким образом, мы видим картину: одна система постепенно разрушается из-за восхождения незападных экономик и снижения влияния традиционных центров. Однако определенные преимущества у Запада остаются, и он будет использовать их для сдерживания новых игроков, в первую очередь стран БРИКС.
На ближайшие 10–15 лет можно выделить две основные траектории развития. Первая — это попытки Запада сдерживать восходящие экономики через использование своих преимуществ. Вторая — усилия незападных стран по формированию собственных институтов, способных снизить зависимость от старой системы и минимизировать связанные с ней риски.
В ближайшие годы ключевым станет вопрос: насколько эффективно эти страны смогут реализовать свои намерения? Пока что, если говорить честно, процессы развиваются медленно, особенно в части создания полноценных альтернативных финансовых структур, которые могли бы конкурировать с западными и обеспечить безопасную торговлю внутри БРИКС.
Николай Ильясов